Невеста певчего смерти

Раманга откинул голову назад и тут же снова поднял, ощутив нестерпимую боль в шее — то ли растянутой, то ли застуженной. Элиана хотела было сесть в кресло, стоявшее напротив, но опомнилась и остановила себя. Поразмыслив, она прошла за спину вампира и облокотилась о спинку его кресла.
— Что мне следует делать? — спросила она.
— Стоять и молчать, пока не прикажу говорить, — Раманга удивлённо обернулся, не понимая, почему должен говорить очевидное, и тут же схватился за шею.
— Как прикажешь, — мягко согласилась Элиана.
Дверь открылась, и эльфийка стремительно выпрямилась, принимая ту же покорную позу, что и на переговорах. В проёме двери стояло двое вампиров в бархатных камзолах: один — темноволосый с суровым лицом человека, которому всегда чего-то не хватало. Губы его кривила едва заметная капризная улыбка, но Элиана подумала, что ему наверняка не чужда жалость — так же, как не чужда и боль. У второй были светлые короткие волосы. Голубые глаза горели безумным огнём. На её губах тоже играла улыбка, но её радость явно не была омрачена ничем. Рука мужчины лежала на поясе блондинки, так и норовя сползти ниже.
Элиана поёжилась. Её народ не любил столь откровенных проявлений любви. У вампиров явно было иначе, потому что Элиана услышала сквозь смех вошедших:
— Ты проиграла, Ивон. Твоя попка снова моя.
— Иди ты… в будуар принцессы, — несмотря на грубость, блондинка продолжала смеяться, — он в коме, а не мёртв, значит, я победила.
— С удовольствием, моя сладкая, — рука брюнета всё-таки сползла вниз и звонко шлёпнула спутницу пониже спины, — в такой шикарный зад трудно не пойти.
Обнаружив, что в комнате есть посторонние, «сладкий» остановился и мгновенно стал серьёзным.
— Раманга?
Элиана не могла прочитать, что выражает лицо вампира, но ясно ощущала смесь подозрительности и недовольства.
— Данаг?
Элиана пожалела, что выбрала столь неудобное место — отсюда она не могла видеть лица наместника.
— Какого дьявола ты тут делаешь? — Данаг отпустил свою спутницу и упал в кресло напротив. Та огляделась в поисках ещё одного сиденья и, не обнаружив такого, примостилась на подлокотник.
— Я закончил войну, — услышала Элиана голос Раманги.
Теперь он не был грубым, зато стал заметно холодней. Наместник был напряжён. Он тоже чего-то опасался.
— Закончил войну? — Данаг откинулся вбок и, положив поверх бедра спутницы локоть, опустил на него подбородок. — Что-то я не слышал, чтобы Солнечный город сдался тебе.
— Присмотрись внимательнее.
Данаг нахмурился и перевёл взгляд на Элиану.
— Эльфийка, — сказал он мрачно, — ты притащил в мой дом эльфийку. И ты пришёл сказать, что война окончена. Полагаю, мои отряды будут рады узнать, что они остались без прикрытия с фланга.
— Напротив. Все отвоёванные земли остаются у меня. Мы просто не пойдём дальше.
Раманга отстегнул от пояса тубус со свитком и протянул Данагу. Открутив крышку, Данаг отбросил футляр и принялся читать. Читал он быстро, то и дело бросая на Рамангу короткие взгляды.
— Эльфийка, — повторил Данаг.
Костяшки пальцев, сжимавшие свиток, побелели. Он свернул пергамент в трубочку и протянул спутнице. Пока та знакомилась с документом, Данаг внимательно вглядывался в лица гостей. Блондинка невесело усмехнулась и присвистнула.
— Ты сбрендил? — она подняла глаза на Рамангу. — Я этого не читала.
— Погоди, — Данаг забрал у неё свиток. Развернул его и снова свернул.
— Да чего тут ждать? Он хочет тебя подставить, Дан.
— Ты собираешься остаться на день? — спросил Данаг, делая вид, что не слышит приятельницу.
Раманга кивнул.
— А эльфийка?
— Она безоружна, — сказал Раманга спокойно, — и она — моя супруга.
— Твоя супруга… — медленно повторил Данаг.
Раманга кивнул.
— Не припомню, чтобы слышал о твоей свадьбе.
— Это легко исправить, — Раманга чуть улыбнулся и наклонился вперёд. — Мы можем поговорить всерьёз?
Блондинка снова невежливо хохотнула.
— Ивон, будь другом, покажи эльфийке свободную спальню, — Данаг бросил на подругу короткий взгляд.
Ивон подняла бровь, но Данаг кивнул, и вампирша встала. Отвесив шутовской реверанс, она вышла. Элиана поклонилась напоследок Раманге и удалилась следом за ней.
Данаг продолжал внимательно наблюдать за лицом своего партнёра в восточной кампании. Ему доводилось видеть немало предателей, но этот на них не походил.
— Ты сбрендил? — повторил он вопрос подруги, но Раманга лишь пожал плечами. — Ты отвёл войска лишь потому, что эльфы истребили один корпус из шести. Такое поражение — позор и для империи, и для тебя.
Раманга снова пожал плечами. Он протянул руку и взял из рук Данага свиток.
— Наши границы достигли предела, — сказал он спокойно. — Чтобы двигаться дальше, нам нужны поставки продовольствия и боеприпасов. Нужны дороги. И нужно отстроить взятые города. Если сейчас мы пройдём до Солнечного города — мы захватим его, без сомнения. Но уже следующей весной дроу выйдут из-под земли и отрежут наши новые земли от центра. Лесные эльфы начнут нападать на обозы с продовольствием и истреблять наших людей. Всё, что мы отвоевали, окажется в руинах, и пользы от этого империи не будет. Надо уметь поставить точку.