Святки

- Аня, ты будешь курицу и салат или две порции суши?
- Борщ личного приготовления и бутерброд с маслом, - ответила как на духу.
- Не уверен, что у них это есть.
- У меня есть, в холодильнике.
- Поделишься? – спросил он с улыбкой и, не дождавшись фразы «Самой мало», заказал курицу, салат, и предложил мне занять мое же кресло. – Садись. Вечер будет томным.
- Чаю? – гостеприимно поинтересовался Витя.
- Конфет из белого шоколада с миндалем? – улыбнулся Ад.
- Не-е-е-е-е-т!
Понятия не имею, зачем им я и откуда у начальства столько энергии, но в последующий час я, разувшись и забравшись в кресло с ногами, ела свой салат, курицу, и вполуха слушала обсуждения, в коих участвовать не могла. Спустя еще час я уже клевала носом и вяло думала о том, а не свить ли здесь гнездо из испорченного вырвиглаза? Или лучше в самом рулоне закуклиться до утра? А там, глядишь, я проснусь с прекрасными крыльями, осиной талией и хоботком вместо рта…
Последнее, видимо, озвучила вслух, потому что и Ад, и его зам вдруг одновременно посмотрели на меня, затем на часы и постановили, что закругляться все же пора. Коробки из-под еды закинули в корзину, рулон материи убрали со стола, меня слегка растормошили.
- И зачем я была вам нужна? – спросила с зевком, в третий раз промазав ногой мимо горловины сапога.
- Для красоты, - ответил шеф.
- Для поддержания конспирации, - усмехнулся Витя и сообщил, что они не далее как полчаса назад говорили с Эвой Новак по скайпу.
- Кто это? – не сразу сообразила я.
- Бывший Иржи, - последовал маловразумительный ответ
- Иржи…Эва? – Перед глазами восстал образ привлекательной «дамы». - А-а-а-а, и чего оно… она хотела?
Я наконец-то попала ногой в сапог. И принялась искать застежку, искренне недоумевая, почему ноге неудобно и куда запропастился язычок от змейки.
- Удостовериться, что я все так же гей, - буркнул Петрович. – Увидела тебя и согласилась отсрочить возврат аванса.
- Почему это из-за меня?
- Ты спала возле вырвиглаза, а от него отсвет и… дай сюда. – Оценив мои тщетные попытки обуться, Эдуард Петрович сел на корточки, стянул с меня сапог и обул другой.
Мне моментально стало гораздо удобнее, а еще змейка тотчас нашлась.
- Вы волшебник! – вырвалось нечаянное восклицание. - Такой с бородой, колпаком и… палочкой.
Витя прыснул в кулак и поспешил удалиться, шеф прищурился, я сообразила, что ляпнула нечто двусмысленное.
- То есть дубинкой. – Уж лучше бы промолчала или сделала вид, что нечаянной двусмысленности не поняла.
- Х-ха! – раздалось полузадушенное из коридора. У шефа дрогнули уголки губ.
- С посохом! – по инерции исправилась я.
- Зашкаливающая скорость роста! – рассмеялся где-то Витя.
- Мне под стать, - нескромно улыбнулся шеф.
Меня обули во второй сапог, помогли подняться из кресла, тихо заметив, что в процессе ходьбы глаза лучше держать открытыми.
Смутно помню, как меня привезли домой и еще более смутно, как я выбралась из машины. Кажется, ремень заело, кажется, мне помогли освободиться, и, кажется, в ходе освобождения поцеловали. Абсолютно невинно и невнятно, так, словно, он нечаянно коснулся губами моих губ. После этого ощущение сна усилилось, потому что Ад сказал: «А борщ оставим на потом».


23 января

Шикарные сны у меня пошли!
Вначале приснился брат Вити, признающийся мне в любви. Затем Ад, на половнике нарезающий по свекольному морю. А под самый рассвет явилась Стелла Эльвировна с бухгалтерской книгой под мышкой. Бухнув ее передо мной на кровать, отчего я подлетела к потолку, а книга увеличилась в разы и покрылась золотистой пылью, наша гроза финансов пальцем прослюнявила n-нное количество листов и сообщила мне, что кольцо, купленное на деньги фирмы, должно быть немедленно возвращено.
- Сто тысяч за блестяшку… Тьфу! И для кого?!
- Для кого?
- Для кого…
Окончание ее фразы эхом подхватили Ольга из рекламного, Светочка из финансового и нежданно-негаданно Алла Стрельникова, с коей я училась в классе этак четвертом. А затем на улице встретила пару раз, когда она с мужем и детьми прогуливалась по просторам Каменки. К слову, о ее супруге - он тут тоже был и тоже агитировал за снятие кольца. Вот только тянулся не к моей руке, а к шее, компетентно заявляя, что с проблемой нужно разобраться раз и навсегда.
И нет ничего удивительного в том, что проснулась я в холодном поту, с ощущением легкого удушья и температурой 38,7. Горло дерет, нос заложен, руки, набирающие номер офиса, дрожат.
- Мне нужен больничный… - сообщила я в трубку и закашлялась, подтверждая, что нужен он срочно.
Кажется, дальше мне вновь снился сон с напористым стуком в дверь, приездом скорой и обеспокоенного шефа, который и рад бы остаться со мной, но в цехе опять беда, поэтому…
- Я оставлю с тобой Виктора!
То, что зам начальства сидит на моей кухне, исправно проверяет документы, строчит письма и договаривается с кем-то о присмотре за больной, я приняла за очередной всплеск бреда. И не очень удивилась, когда сквозь дрему услышала приятный женский голос и ощутила, как на мой лоб ложится холодный компресс.