Шанталь. Часть вторая

Признайте, магистр, девчонка оказалась настоящим подарком. Испытания прошли идеально. Сущность прекрасно справилась, защищая хозяйку. Ей хватило сил совладать даже со смертельным проклятием, а ведь мы о таком и не мечтали!
   Император вскочил с кресла, в волнении заходил перед камином.
- И получили подтверждение тому, что испытания ведем не только мы, - заметил магистр.
- Если они только и могут, что делать активацию на смерти владельца, им до нас далеко, - отмахнулся император. – Когда я представляю десятки таких сущностей на поле битвы, - Шари замер, прикрывая глаза, - становится страшно.
Он вдруг широко улыбнулся, шагнул к креслу, поднял бокал и залпом осушил...
- А самое приятное – управлять ими могут обычные люди. Мы заставим нас уважать, магистр. Клянусь, весь мир будет нас уважать.
   Маг молча покачал головой. Его давно перестала волновать власть. Все, что было действительно важно – это восстановление былых знаний о магии. Но что делать, если ради оплаты дорогих исследований, приходилось создавать опасные игрушки, тем более его коллеги из других стран занимались тем же самым.
Нельзя остановить камень, несущийся с горы. Вопрос лишь в том, кто первым окажется на его пути.
- Завтра они будут здесь.
- Я отдам распоряжение о встрече.
- И как вы намерены поступить? – уточнил магистр, заметив опасный огонек в глазах императора.
- По закону, мой дорогой, исключительно по закону. Куда катится мир, если женщины становятся убийцами? Ее голову требуют родственники убитых, я не могу отказать подданным чужой страны. Придется ей ответить перед законом, но прежде вы успеете пообщаться. Исследования должны быть завершены.
- А ваш кузен?
- Я не дам согласие на его брак с преступницей. Пусть получит урок – нельзя за меня решать свою судьбу. Что касается семьи ВанКоверберхов… Посмотрим на поведение девчонки. Будет послушна - заслужит милости для своей семьи, но оставлять ее в живых – опасно. Мы и так дали много поводов для раздумий нашим противникам.

   Я никогда не была в тюрьме и потому еще по дороге к трем автокарам напридумывала себе всевозможных ужасов от крыс до убийц в соседях по камере.
- Ведите себе хорошо, дарьета ВанКовенберх, - со значением произнес офицер, когда мы уселись во второй по счету автокар, - и проблем не будет.
    Прошлая я сейчас едва бы сдерживала слезы, нынешняя со злостью прикидывала, что пятеро мужчин – многовато для тесного автокара. Двоих еще можно было попытаться одолеть, вытащив револьвер из кобуры, но пятеро – глупо даже пытаться, это я понимала, несмотря на всю силу своего отчаяния. Никогда бы не думала, что пожалею об отсутствии черепа, но как бы сейчас он пригодился!
   Мои сопровождающие и не подозревали о кровожадных мыслях, что бродили в моей голове. Вряд ли им было известно о наших приключениях во Фракании. В их глазах я – слабая, избалованная дарьета, от которой ожидалась истерика – надо будет обязательно закатить – и ничего больше. Напряженные позы, встревоженные взгляды, бросаемые за спины – здесь боялись не меня.
   Но почему тогда меня сопровождают в тюрьму, точно я - закоренелая преступница? Три автокара, каждый полный вооруженных мужчин. Неужели думают, я голыми руками тех троих убивала? Боятся – сбегу по дороге?
   Нет, глупости. Причина столь усиленной охраны в женихе и дяди. Вот кого опасались солдаты. И все же сомнения остались…
   Мама учила, дарьета должна быть вежливой при любых обстоятельствах, так что я решила начать разговор с вопроса.
- Скажите, пожалуйста, мы направляемся в Лоранию?
   Сидящий напротив меня офицер покосился с неодобрением и промолчал. Зато мой вопрос разрядил обстановку, охранники расслабились, спрятали револьверы в кобуры.
Вот и ответ, Шанти. Тебя они не боятся.
   Я попыталась отодвинуться от прижавшихся с боков мужчин – и тут же заработала окрик:
- Дарьета, я просил не дергаться.
- Мне жарко и душно, - простонала жалобно, - здесь воздуха мало.
   Я демонстративно задышала ртом, попыталась обмахнуться ладонью, но ее тут же перехватили, а около моего носа закачался граненый ствол револьвера.
- Выбирайте, дарьета, я сейчас вас оглушу, свяжу и в таком виде довезу до столицы. Гарантирую, ни жарко, ни холодно вам не будет. Или вы молча, не дергаясь, смирно сидите и глаз от пола не отрываете. Понятно? – рявкнул он.
   Я подпрыгнула, свела зрачки к маячившему около носа дулу револьвера и кивнула.
- Молчать, не дергаться, сидеть смирно, - повторила послушно, добавив, слегка понизив голос: - Они так же говорили, а потом раз – и умерли.
- Молчать!
   Я испугалась, что он меня ударит, и зажмурилась, но мужчина сдержался и даже револьвер опустил.
- Много болтаете, дарьета, - проговорил, тяжело дыша, точно вместо разговора со мной занимался бегом, - а знаете, что происходит с такими болтушками?
   Я не знала, но подозревала – ничего хорошего, а потому ответила вопросом на вопрос.
- А знаете, что происходит с теми, кто мне угрожает?
   Кажется, офицер пожалел, что позволил мне говорить.
- Вы, я вижу, сделали выбор, - он демонстративно перехватил револьвер за ствол. Я тут же представила, как рукоять опускается мне на затылок, и отпрянула назад, вжавшись в спинку сидения.