Неправильная сказка — новая книга! Уже в продаже! Ознакомительный отрывок.

— Чем эта книга с рецептом яблочного пирога в пятидесяти трех вариациях тебя так расстроила? — и снова насмешка. Или сожаление, тихое, едва ощутимое в голосе.
Вздрогнула, осознавая, и поставила книгу на полку, протягивая руку к другой.
— Так, что тут у нас? — хмыкнул колдун. — Кровавое жертвоприношение. М-м-м, не плохой выбор.
И вот как, спрашивается, подобное оказалось на одной полке?!
Я дернулась от страха, пытаясь запихнуть книгу на прежнее место. Руки дрожали, и первая попытка провалилась с треском. Но все же я справилась с эмоциями и втиснула книгу в ряд к себе подобным. А Линар смеялся, громко и нагло, выводя меня из хрупкого состояния только-только снизошедшего спокойствия.
— Принцесска, а эта книга про рукоделие. Вот смотри, — колдун ткнул пальцем в широкую размашистую магическую вязь на обороте, и взглянул на меня. Говоряще так взглянул, с надеждой. Темнота застыла в его глазах, но резкие, размашистые движения выдавали нетерпение.
— И что? — обиженно пожала плечами.
— Ясно, — хмыкнул он. Его взгляд обжигал. Такой темный, с искорками смеха внутри расширившихся зрачков.
Линар безмолвно притянул меня к себе, крепко обнимая. Пальцы легли на белые локоны, запутываясь в нежных прядях. Обжигающий кожу рот скользнул к шее и нежно вниз — очень влажно и дико. А потом к губам, заставляя вздрогнуть от переполнивших в одно мгновение чувств желания и предвкушения.
— Я ненавижу себя за слабость, — Линар с трудом дышал. Слова вырывались из него хрипло, рвано. И в них было бешенство и злость. А руки, они настойчиво сжимали в объятиях, не желая отпускать. Трогали грудь, плавно водили по линии позвоночника. — Из-за тебя я чувствую себя глупцом, теряю мозг, а после бешусь от невозможности ощутить тебя рядом. История повторяется, Ливи, история повторяется…


Линар с трудом оторвался от меня и, тяжело вздохнув, отступил назад. Я видела, с каким трудом он возвращает себе спокойствие, как затухает его взгляд, превращаясь в ледяной, наполненный высокомерием. Но я так же и знала одно — он меня хочет так же сильно, как я хочу его. А значит… его слова в «Ведьме» ложь! Все до последнего слова! И стало тепло-тепло, грудь перехватило от глупой радости, и отчего-то стало нечем дышать. Я видела, как бьется жилка на его виске, как меняются глаза, и потухает искра возбуждения. Но еще я знала, что теперь я точно вспомню все! И изменю мир! Ради него я точно знаю… я способна изменить мир! Теперь, когда разум ко мне вернулся, я решила действовать:
— Наверное, книга не здесь, — произнесла тихо и, не прощаясь, двинулась к выходу. Кожа горела от его ласк, а на лице цвела глупая улыбка. И слезы радости стояли в глазах. Только вот, Линар не был бы Линаром… если бы все не испортил.
— Не питай иллюзий, Ливи, — глухо произнес он мне в след. — Я отпускаю тебя сейчас, но это не значит, что подобное повторится. И, хорошо подумай насчет кольца. В теневом мире оно, — колдун замялся, — не имеет силы… и теряет свои возможности. Теневой мир состоит из магии и он высасывает ее из всего магического. Подумай, почему маги не остались там навсегда?! А значит времени у тебя немного. Вечно таить кольцо от меня у тебя не получится.
Я поспешила, прилагая максимум усилий, чтобы не упасть. Ступени лестницы больше не казались безопасными, да и вниз отчего-то страшнее, чем вверх. И я принялась спускаться, стараясь не оглядываться. Только вот взгляд Линара жег спину. И хотелось, жутко хотелось посмотреть на колдуна.
Быстро спустилась и юркнула в привычный пролет между стеллажами. Он видит? Ну и пусть. Поспешно бросилась к нужной секции и поспешно сгребла две небольших коробочки. Я точно знала, что внутри. И безумно надеялась, что именно это Линару не интересно. Впрочем, я собиралась отбиваться, если придется. И вышла из «сумрака» к основанию лестницы. Только вот ее уже не было, как не было и загадочной комнаты, и Линара. Вот так просто — пошла вон! Все в стиле Линара!


Что ж, колдун, ты правильно сказал, мы еще встретимся… В конце концов, в твои игры можно играть и вдвоем! Не умеешь справляться с собственными желаниями? Так это ничего, это просто замечательно! Будем пользоваться всем, включая и нечестные методы!
И распахнула дверь хранилища, шагая в пустоту коридора. И не останавливаясь ни на миг, решительно прошла вдоль помещения, стремительно преодолевая длинный путь к выходу. И да, ни разу не обернулась! Быстро, но гордо шествуя, как и положено коронованным особам, на выход. Коридоры музея сменились улицей с пронизывающим насквозь ветром, а храбрость и гонор — пустотой в душе и болью в сердце.
Следовало бы не думать и быстрее бежать отсюда, раз уж несказанно повезло, но я почему-то медлила, гордо расправляя плечи и подставляя лицо холодному потоку воздуха. С одной стороны все же холодно, с другой — лицо перестало гореть... Только вот маленькие, крохотные снежинки парили как ни в чем не бывало… в разгар лета! Холодный. Белый. Самый настоящий снег. Снег в разгар лета!
Я оторопело застыла, пытаясь осознать происходящее. И тут раздалось тихое: