99 бед и майор для круглого счета

– Видела – не помню когда. Но вчера ночью он точно выл. И позавчера тоже.
– Ему было плохо? Слышали ли вы звуки борьбы? Почему не вызвали полицию? – с осуждением в голосе вопросил майор.
– Ему не было плохо. Он просто время от времени воет, – попыталась я донести до магла очевидные в нашем доме вещи. – По ночам.
– Песни поёт, в смысле?
– Может, и песни. Кто ж его знает? Но жа-алобно так. Надры-ывно. Чай будете, товарищ майор?
– Без приворотных зелий? – уточнил он, отрывая взгляд от листа.
– Ладно. Без приворотных – так без приворотных, если уж совсем не хотите, – безропотно согласилась я. – Черный или травяной?
– Никакой, – не поверил мне Полухин. Смотрите, умненький какой выискался! …Может, он всё же Рыбы? Надо брать за жабры. – А сегодняшней ночью?
– Сегодняшней ночью здесь такая оргия была... – Тут до меня дошла вся двусмысленность выражения, и я добавила: – У Аннет. – Я показала рукой в направлении соседки. – Грохот, вопли, стоны… Вряд ли Лев сумел бы это переплюнуть. В смысле, переорать. А что с ним случилось-то?
– Вот это я и пытаюсь выяснить. Он уже три дня не появляется на работе, не отвечает на звонки…
– Ну… Полнолуние, знаете, иногда будит в людях… животные инстинкты.
– Я уже понял. На примере вашей соседки. К нему часто захаживали дамы? Он был ходок? – заинтересовался майор.
– Ага. Настоящий кобель, – уверила я. – Вы, кстати, в зоопарк не звонили?
– Не появился ли у них неучтённый Лев? – хмыкнул мой гость, и кривоватая улыбочка удивительно оживила его лицо.
– Волк. Хотя так-то он козёл. Но бывают дни, когда люди меняются до неузнаваемости.
– Так! Ксения Фе… – он зашарил взглядом по листу.
– Можно просто Ксения.
– В-вы меня не путайте! Отвечайте строго по делу! При чём тут волк?!
Такой темперамент к такому телу! Нет, никак нельзя отпускать. Никак. Не женю, так... Просто так!
– Понимаете, Степан… – я сделала паузу в надежде на ответную любезность «можно просто Степан», но не дождалась. – …Борисович, гражданин майор, вы тут человек новый…
– С чего вы взяли? – буркнул полицейский.
Может, Овен? С Овнами у меня не очень. Они такие овнистые…
– «Старый» бы сюда вообще не пошёл! Так вот, сложно это всё непосвящённому человеку с ходу объяснить.
«Не травмировав психику», добавила я между строк многообещающим видом.
– Вы сейчас мне тоже про «нюансы», – он поморщился, – будете втирать?
– Не хотите – не буду. Но тот, кто «втирал», явно говорил дело. – Я подставила под лицо обе ладони, любуясь гостем.
– Вы, Ксения… – он быстро подсмотрел в протокол, – Ферапонтовна, на меня так смотрите, будто съесть хотите.
– Господь с вами, Степан Борисович! У нас каннибалистические практики уже лет двести пятьдесят, а то и все триста, как запрещены! – открестилась я. В ванной наконец перестала биться в конвульсиях стиральная машинка, и я воспользовалась случаем сменить тему: – Вот и рубашечка ваша готова. Сейчас я её отутюжу, и пойдём с вами других жильцов подъезда опрашивать. У вас же такой план?
– Благодарю вас, Ксения Ферапонтовна. Но я уж как-нибудь сам! – Майор поднялся, и я в очередной раз залюбовалась этим совершенством. Ничем не хуже Льва, к слову.
– Ну сами так сами. Я вам сейчас гладильную доску поставлю и утюжок подключу.
– Нет, опрашивать жителей я сам буду!
– Будете-будете. Я же не спорю. Я просто молча рядом постою, – скрестила я пальцы за спиной. – Вы, Степан Борисович, простите, уж больно хорошенький. У нас такие долго не живут. Холостыми, в смысле!
Полухин смутился, не зная, как реагировать на мои слова.
Да что тут думать? Предложение руки и сердца нужно делать! Ну где вы, Степан Борисович, жену лучше найдёте? Я ж и постирать, и приготовить, и погладить, и спину заговорить, и конкурентов проклясть. Жена-ведьма – просто незаменимое в хозяйстве приобретение!
У меня даже котик теперь есть.
Берите, не пожалеете!
…Может, он Водолей?
Водолеи, они надёжные. Опять же, в сексе у меня с ними хорошо...

Глава 5. Степан

Ксения Филаретовна (или как там её по батюшке?) оказалась чрезвычайно милой барышней. Однако я чувствовал себя рядом с ней не в своей тарелке.
Причём, напрягало не столько то, что «не в своей», сколько «в тарелке».
Я чувствовал себя, как тот Иванушка, которого в баньке намывают и в постель укладывают, чтобы потом в печь посадить. Хотя в постель ещё не укладывали. Но интуиция подсказывала: если предложат – не удержусь.
Второе, что несколько раздражало, это поистрепавшаяся хохма про «ведьму». Даже самая весёлая шутка на десятый раз становится несмешной. Флирт флиртом, а всё же можно и сказать по-человечески, где работаешь. Понятно, не все гордятся работой, например, в «Пятёрочке». Но важна же не должность, а чтобы человек был хороший.
И судимостей не имел.
Я же пока складывал мнение о Ксении Феофилактовне (дал же кто-то имя её батюшке, хрен вызубришь) преимущественно нижним интеллектом. А он, окромя механики в горизонтальных плоскостях, ни в чём не разбирался.
Конечно, сложно предположить, что это она устроила похищение с переворотом мебели. И через балкон она вряд ли бы за котом полезла, если бы знала, что дверь в квартиру пропавшего не заперта.