Природная ведьма: обретение силы (ознакомительный фрагмент)

Если вы пришли лично меня арестовать – сделайте милость, приходите вечером, ну, а если нет – в таком случае не пристало человеку вашего положения находиться в комнате адептки, которая, к тому же, еще и не одета.
- Значит все же адептки? – он расплылся в довольной ухмылке, от которой, впрочем, у меня по коже мороз прошел и оставил без внимания остальную часть моей блистательной тирады. Я посмотрела в его глаза – холодные, безжизненные… Они вселяли ужас и одновременно бесконечную жалость. Весь запал растерялся. Возможно, и в его жизни была потеря, не меньшая по силе, разрывающей душу, чем моя. Лишь заклятье, наложенное на меня ведуньей, не позволяет утонуть в бесконечности душевной боли. Срок его действия истекает и процедуру необходимо будет повторить. Она причиняет сильнейшую физическую боль, но эта боль ничто по сравнению с той, которая заставляет душу бесконечно истекать кровью. К реальности меня вернула следующая фраза мужчины. – Я знал, что помимо прекрасной внешности природа наделила вас и сообразительностью.
Значит, все же глазел, и разглядел-таки «прекрасную внешность», торчащую из-под полотенца.
- Вы либо слишком неумело делаете комплименты, господин Рейнгард, либо обладаете особым умением тонко унизить человека. В первом случае – вам следует подучиться, иначе многоуважаемая кронпринцесса вскоре к вам охладеет, а во втором случае – я бы попросила вас покинуть помещение!
Мужчина продолжал смотреть на меня холодным взглядом, улыбаясь лишь одними губами. Только сейчас я обратила внимание, что на нем парадная военная форма. Белоснежный камзол с черными блестящими пуговицами и запонками, и такие же брюки. На камзоле нашивка в форме щита, внутри которого два поднятых вверх крыла обрамляют меч. Волосы мужчины пшеничным каскадом рассыпаны по плечам. Они подчеркивают его мужественные скулы и акцентируют внимание на бесконечно голубых, цвета застывших во льду незабудок глазах. Мне почему-то стало не страшно, осталась лишь жалость.
- Уф, уф, - просвистел филин, явно привлекая мое внимание. Да, действительно, я подозрительно пристально разглядываю без пяти минут женатого мужчину, во много раз превосходящего меня по положению и по возрасту годящегося в отцы, а то и дедушки. Но насколько он молодо выглядит! Наверное, мне все же стоит быть более учтивой, даже несмотря на то, что он ничем не может меня шантажировать.
- Так какое решение вы приняли? – бросив неодобрительный взгляд на филина, поинтересовалась я.
- Обидеть вас в мои планы не входило, адептка Торнтон. Напротив, я пришел с предложением мира. Вы были правы. Шантаж – лучшее, что я умею, в силу занимаемой должности. Все имеют свои слабости. С вашей я прогадал. Но обязательно отыщу ее.
Сердце, замерев на миг, пустилось в адскую гонку со временем. Вот уж чего бы я не советовала делать, так это искать мою слабость. Поскольку таковая имеется и если он ее обнаружит, я буду готова сделать все, что угодно, даже сердце свое отдать, лишь бы он не воспользовался ею.
- Очень жаль, что я не умею читать мысли, поскольку ответ прямо здесь, – он подошел и коснулся моей мокрой головы. – Чего вы так боитесь, Элизабет? – проникновенный шепот и если бы не ухание филина, я была бы почти готова рассказать ему свои секреты. Что за магию он применяет? Это же нечестно.
Я отступила на несколько шагов назад и съежилась от холода. Возможно от его холодных глаз, возможно от ледяных слов, бесцеремонного вторжения в мое сознание или промозглой погоды, но мне резко стало невыносимо холодно, на что кожа отреагировала мурашками.
- Мои страхи… вас сейчас это занимает? Действительно? – лучшая защита – нападение. – Господин Рейнгард, если вы пришли сюда заморозить меня – у вас отлично получается. Если же с другой целью – давайте непосредственно к ней и перейдем.
- Хорошо, - он грациозно уселся в кресло, то самое, в котором я мечтала выпить чаю за приятной книгой. Мне резко расхотелось этим заниматься. – Присядьте.
Я села на кровать и уставилась на мужчину. По обнаженным плечам стекали большие капли уже остывшей воды и меня начал колотить мелкий озноб.
- Неужели у вас нет халата, чтобы согреться? – он раздраженно закатил глаза.
- Н-нет, - простонала я.
- Тогда накиньте на себя еще одно полотенце, мне совесть не позволяет обсуждать с вами дела, когда вы дрожите как осиновый лист.
- П-полотенца тт-т-тоже не-ет… - холод все сильнее колотил меня.
Его глаза наполнились ненавистью и злостью. Затем он встал, быстро расстегнулся и, сняв с себя камзол, накинул мне на плечи, оставшись лишь в черной атласной рубашке, обтягивающей его мужественное тело. Теплая ткань приятно легла на промерзшие сырые плечи, и мне сразу стало теплее. А затем произошло нечто необъяснимое. Какая-то теплая и пушистая волна окутала меня со всех сторон. Холод отступил мгновенно, а по телу разлилась мягкая согревающая нега.
- Так лучше? – холодно поинтересовался он.
- Пожалуй, вы начинаете реабилитироваться в моих глазах.
- Ухх уф уф… - разошелся филин, хлопая крыльями. То ли он специально изображает из себя