Суккуб в квадрате

– На колени, сучка, – грубо толкнул меня в спину ублюдок, и когда я покорно опустилась на четвереньки, задрал короткую юбку. Все мое существо напряглось в предвкушении. Сейчас, еще совсем чуть-чуть, и мое нутро перестанет сворачивать от алчущей боли. Треск – и от моих стрингов ничего не осталось. Послала в ублюдка, мнящего себя моим насильником, заряд такой испепеляющей похоти, что сукин сын истошно закричал, врываясь в мое тело. С первым же движением его жизненная сила устремилась в меня. Я поглощала жадно, голод разгорался все сильнее, лишая меня разума. Буквально несколько десятков его движений, и сукин сын осел, покинув мое тело, так и не кончив. Нет, урод, так не пойдет. Ты сам нарвался. Я развернулась к побледневшему, как стена, громадному мужику и толкнула в грудь. Он упал на землю, глядя на меня расширенными от шока глазами.
– Продолжим? – насмешливо спросила я, уже теряя остатки человечности. Наплевать. Насильников ненавидела даже больше, чем инкубов.
У инкубов было хотя бы оправдание – им не выжить, если они не затрахают кого-нибудь до полусмерти. А чертовы упыри делали это только ради удовольствия.
– Что со мной? – прошептал он, когда я, оседлав его, начала двигаться.
Смотрела прямо в стремительно бледнеющее лицо, но не позволила его отвратным чертам запечатлеться в моей памяти. Ушлепок не заслуживал чести являться мне упреком в будущих кошмарах.
– Ты умираешь! – равнодушно сообщила с улыбкой, продолжая поглощать его энергию, тугими волнами покидавшую его тело и перетекавшую в меня. – Расслабься! Тебе, в отличие от твоих жертв, не будет больно. Ты, твою мать, умрешь счастливым.
Тело подо мной начало конвульсивно дергаться, кончая, и я пристально смотрела в затуманивающиеся дымкой смерти глаза, ловя эти гаснущие искры, чтобы впитать до последней капли.
Как только он умер, ясно увидела три полупрозрачные тени, которые оторвались от его тела и с тихим вздохом облегчения истаяли. Теперь они были свободны. Он больше не мог их удерживать и мучать даже после смерти. А потом накрыл такой откат, что меня скрутило в бараний рог, и выворачивало раз за разом наизнанку пустой желудок. Вся кожа покрылась сплошным слоем мерзкого липкого пота. Я еще ни разу не заходила так далеко. До конца. Никогда не забирала жизнь. И не знала, что такое бывает. Как только отпустило, я поднялась сначала на четвереньки, а потом и в полный рост и побрела в сторону дома. С каждым шагом поглощенная жизненная сила трансформировалась, переставая быть чем-то чужеродным, наполняла клетки моего организма. Усваивалась, растекаясь по венам и становясь частью меня. Я шагала все бодрее и вскоре вообще перешла на бег. Да, это такой ка-а-айф! Сейчас я могла, не уставая, бежать часами. Но дорога быстро закончилась. Вот и общага. Через дверь, конечно, сейчас не вариант. Но это не проблема, когда во мне столько силы. Легко допрыгнула до пожарной лестницы, сцепляя пальца на ржавом, взвизгнувшем возмущенно металле, чувствуя себя просто всесильной от бьющей через край энергии. Добравшись до четвертого этажа, сгруппировалась и запрыгнула в открытое окно справа от лестницы. В последний момент едва не сорвалась, но страха сейчас не было, и только пьяное хихиканье вырвалось из меня, когда я наконец ввалилась прямо на пол внутрь комнаты.
– Юла, это ты? – раздался сонный голос.
– Ну, а кто еще может ввалиться к нам в комнату через окно в два часа ночи? – со смехом проворчала я.
– Ты что, бухая? – сердито спросила младшая сестра, приподнимаясь на постели.
– Ага! Так и есть, Лизок. Спи, мелкая, – ответила и поползла в душ.
– Ты когда-нибудь убьешься, – проворчала она и перевернулась на другой бок.
– Угу. Когда-нибудь точно. Но уже не сегодня, – отмахнулась я.
Вот ведь ирония, мля, судьбы. Я знала, как умрет каждое встреченное мною существо, стоило лишь раз его коснуться, но не знала, как умру сама. Те, кто наверху, кем бы они там ни были, здорово глумятся над нами.
* * *
– Вставай! Просыпайся! – потрясла меня за плечо Лиза.
– Лиза, отстань! – сонно отмахнулась я от единственного родного человека в этом мире.
– Ну, Юла, вставай, пожалуйста! – взмолилась она. – Наставница Катарина опять станет орать на тебя за опоздание, и мне перепадет!
– Да пошла эта сука! – раздраженно попыталась накрыть гудящую голову подушкой.
– Тише, пожалуйста! – взмолилась сестра. – Ну, неужели тебе нравятся наказания?
Наказания – отстой. Я со вздохом поднялась. Сладко потянулась и с удовольствием почувствовала энергию от вчерашнего кормления, струящуюся по моему телу. Жалею ли я насильника и убийцу, у которого отобрала жизнь? Да нисколько!
Через полчаса я бодрым шагом вышла во двор универа и направилась в учебный корпус. Под наш универ Магической гильдии было отдано старое военное училище. Ремонтом никто не стал заморачиваться – просто выкрасили строения на территории в противный тускло-желтый цвет. Внутри, особенно в общаге, все выглядело соответственно возрасту здания. Потрескавшиеся стены и потолки, протекающие краны, ржавые унитазы, а появление горячей воды воспринималось как великое событие. Но ведь детки сильных мира сего не жили в общаге, так что кому какое дело.