Переплетая нити судеб. Часть 1. О случайностях и закономерностях. Лина Элевская

- Оннари-ом, кари-рэ, нари-кам… - привычно пела юная жрица в просторном белом балахоне, сидя скрестив ноги и погружаясь в транс. Вместо благоговения Аэтана испытывала только раздражение. Девчонка-недоучка, бесталанная, с мизерной силой… Из любопытства сунулась в этот замок, миновала купол, и теперь распевает тут свои молитвы… Но нужно быть благодарной Шаэли-смерти и за малое. Силы этой недоучки стали еще одним окном во внешний мир.
За восемьдесят один год, проведенный в этом замке, принцесса едва не сошла с ума. На грани ее удержала только помощь слуг, и прежде всего лорда-смотрителя, который несколько раз вытаскивал ее из петли и лично собирал для нее лекарственные травы, растущие под куполом. К счастью, в Аркхане их хватало повсюду. А потом – благодаря обнаруженному на границе действия заклятья месторождению кварца – Аэтане стало доступным дальвидение. Не сказать, чтобы увиденное сильно порадовало – откровенно блестящие успехи новоявленного императора Дариэта всколыхнули в ней такую ненависть, что блондинка еще неделю бесновалась в спальне, искрошив в нитки всю доступную материю и в щепки – мебель. А потом поняла, что благодаря дальвидению у нее еще будет возможность отомстить. И принялась выжидать, изучая самую смертоносную магию разных направлений и более редкие методы работы с чистой силой. В этом замке запас времени у нее был поистине неограниченным.
И наконец здесь появился тот, кто пылал такой же ненавистью к Дариэту – и мог беспрепятственно проходить через купол. Эндар Шиатар Ад’Сехти.
- Оннари-ом, денет-рам, хаши-рам…
От назойливого бубнения начинала болеть голова.
- Оннари-ом, хаши Актар Ассимир Селиэт! – наконец нараспев, вливая силу, произнесла жрица, положив ладони на предполагаемый Cтанок с работой Вечной Госпожи, богини Ллиатели – на деле же ее руки просто замерли в воздухе.
Тонкие пальцы пробежались по «нитям». Перебрали их, как струны, из стороны в сторону. Прошлись обратно. Вверх. Вниз.
- Оннари-ом, хаши Актар Ассимир Селиэт! – повелительно повторила девчонка лет шестнадцати, и снова, но уже куда осторожнее принялась перебирать пальцами пустоту.
- Долго ты еще будешь возиться? – не выдержала Аэтана.
Девчонка открыла невидящие глаза – все жрицы слепли на время сеанса – и испуганно сморщила нос.
- Я не понимаю, - пробормотала она, а ее руки продолжали поглаживать пустое пространство. Смотрелось жутковато. – Я не нахожу нити искомого. Еще три дня назад она была в этой части Станка – я помню рисунок окружающих нитей. Но сейчас я касаюсь их – и не чувствую его. Не нахожу. Словно руки вдруг ослепли и не желают искать. Но никто не может укрыться от рук Вечной Госпожи!
В голосе девчонки прозвучал искренний страх и непонимание. Аэтана с трудом подавила желание заорать на нее и возразила:
- Он жив. Я запускала поисковое заклятье. Он жив и по-прежнему идет вдоль реки.
- Я нашла обгоревшие нити тех, кто в реке… - прошептала девушка, проведя пальцем идеально ровную линию в воздухе. – Они сплетены воедино, и нить холодна, но прочна… Но его нити рядом нет. Я больше ничего не могу сказать. Станок Госпожи быстро выпивает силы. Аннари-арк-хаси, рено-то-мерк-шесси, оннари-ом Ллиатели-экхан.
Благодарение богине за разрешение посмотреть на ее работу.
Девица начертала знак благословения у себя на лбу, проведя большим и указательным пальцами левой руки от внешних углов глаз к центру лба, где у каждой служительницы красовалась изысканная татуировка, и открыла уже видящие глаза.
- Искомый вами исчез со станка, госпожа. Я не знаю объяснения этому, - совсем юная, провидица держалась, однако, со свойственной всем им наглостью и уверенностью. – Но я свяжусь со своими сестрами, когда ко мне вернутся силы. До посвящения…
- Они слишком быстро иссякают, знаю без тебя! – раздраженно рявкнула Аэтана. – Предположим худшее – он умер…
- Он не умер, - возразила девчонка, осмелившись перечить ей, властительнице этого замка! – Оборвавшиеся нити не исчезают, а остывают. Живые нити теплые. А его нить невидима, она словно ускользает от моих пальцев. Я никогда о таком не слышала.
- Ладно, - бросила хозяйка. – Как сможешь – свяжись с этим вашим… ковеном провидиц. Спроси у них совета.
- Я не смогу дотянуться до Ковена, госпожа.
- Хорошо! Прекрати ходить вокруг да около, ты до кого-нибудь сможешь дотянуться?!
- Думаю, да. Одна из моих сестер, Светоч, сейчас в императорском дворце в Маннире. Скорее всего, я смогу связаться с ней, госпожа, она очень сильна и удержит контакт.
Аэтана сердито посмотрела на нее, но было ясно, что хозяйка ситуации здесь, в обители, - жрица Лиатели, слепой богини. И принцесса ограничилась кратким:
- Когда?
- Не ранее чем через восемь дней, госпожа.
- Снова ваша осьмица, - презрительно скривилась Аэтана. - Я вернусь после твоего с ней разговора.
- Я сообщу вам, если вести появятся до истечения этого срока, - девчонка явно была утомлена и едва держалась на ногах, но гордо выпрямилась и нашла силы не показывать слабость. – Да благословит вас Вечная Госпожа, - прибавила она, начертав перед Аэтаной знак благословения.
Та снова скривилась, но таков был ритуал, и все присутствующие это понимали. Поэтому Эндар тоже без препирательств принял знак благословения. А кому бы хотелось, чтобы его нить заплели как-нибудь похитрей? Прецеденты бывали…
- Восемь дней! – простонала Аэтана, когда они вышли и двинулись к ее кабинету. – Я уже не знаю, что думать, Эндар!
Демон медленно кивнул, размышляя о своем.
- О чем задумался?! – сердито окликнула его женщина.
Вздрогнув, он взглянул на бессмертную и предположил:
- В дурман-ягодах его кровь, так?
- Да, - еще не понимая, к чему он клонит, подтвердила блондинка.
- И у тебя есть еще капля на платке.
- Да у меня ее целая пробирка припрятана, на ней заклятье долгого хранения. Но чем…
- Он вампир.
- Магия крови, - осенило Аэтану. – Да, это выход, но… Я недостаточно вампирша, чтобы прибегать к ней. Она была недоступной мне всю мою жизнь.
- А решение конкретно этой проблемы мы попробуем отыскать в библиотеке. Может, обойдемся и каким-нибудь ритуалом. К примеру, можем опробовать ритуал подчинения Хаш-Сен, при наличии нужных ингредиентов он действует на любом расстоянии, и уж на него-то у тебя должно хватить сил.
Аэтана остановилась, размышляя.
- На него – должно, - медленно кивнула она. – И это неплохой вариант. Львиная часть резерва только на подготовку уйдет, но в целом вариант хороший.
- Я подстрахую, если что. - Демон вдруг усмехнулся. – Знаешь, на месте Дариэта я бы не просто заточил тебя здесь, но еще и сжег все книги. Он недооценил тебя.
- Самый опасный противник – тот, кого недооценивают, Эндар. А Дариэт… Он был слишком поглощен своими страданиями и терзаниями, чтобы мыслить здраво. И сейчас это только мне на руку.
ГЛАВА 4
Дни слились в мелькающую череду. Ашасси была слишком подавлена и утомлена дорогой, чтобы обращать внимание на то, что происходит вокруг. Да и многое ли разглядишь в лесу в темноте?
Сон днем, изматывающие переходы ночью, охота и короткие посиделки в лагере у костра, пока готовилась очередная добыча вампира. Они почти не разговаривали (угрозы и редкие саркастичные замечания не в счет). Вампир казался вечно погруженным в раздумья, а утомленной дор{о}гой девушке уже ничего не хотелось. Усталость стала ее постоянной спутницей. Ноги, стертые чужими башмаками, нещадно болели; несмотря на обещание вампира, сделать плетенки времени не было – нужно останавливаться, собирать кору… Можно было бы днем, но днем она спала едва ли не крепче него.
И имени он так и не назвал. Хотя чего ему от нее скрываться, избавиться от ненужной свидетельницы он мог одним махом.
Вот и сегодня Ашасси после гонки по тонкой снежной кашице, припорошившей землю, утомленно вытянулась у ею же разведенного костра, пока вампир привычно собирался на охоту. Хищником он был эффективным, мяса приносил на двоих, причем следя за тем, чтобы ей осталось на завтрак… или ужин? От ночного образа жизни у нее в голове спуталось все, превратившись в неясную кашу. Ашасси начало казаться, что она сходит с ума от постоянной спешки, заполненной бессмысленными действиями. Сколько это уже продолжается? Неделю? Десять дней?
Нужно, правда, отдать ему должное. Защитник из вампира получился прекрасный. Если бы он еще не донимал ее издевательскими замечаниями и не высмеивал каждый приступ тоски по дому…
С ненавистью проводив вампира взглядом, Ашасси прислонилась к стволу дерева и прикрыла глаза, впитывая тепло костра. Долетевшая искра обожгла кожу на ноге, но она даже не поморщилась от боли. Хотелось раствориться в тишине, погрузиться в небытие и…
Тишину разорвал страшный утробный хрип.
Вздрогнув, Ашасси вскочила на ноги, озираясь.
Вампир лежал на спине и, немыслимо изогнувшись, хрипел, словно не мог нормально дышать. Тело было сведено жесточайшей судорогой.
- Ты чего? – испугалась она.
- Амулет… - прокаркал он, - в огонь… хххыыы…
Ашасси поняла, что делает, только когда изо всех сил зашвырнула мешочек в центр костра. Он вспыхнул почти сразу, а потом над костром поднялись вонючие щупальца дыма. Разноцветные! Сухие плоды сгорели почти сразу, травы тоже, а вот дурман-ягоды… начали лопаться по одной. И с каждым хлопком у вампира вырывался хриплый, сдавленный крик, а на теле сами собой появлялись зияющие раны!
Стопы… ладони… полоса на лбу… горло…
Ягод было семь, Ашасси точно помнила…
На седьмом хлопке вампир обмяк, а рубашка на груди начала быстро пропитываться кровью. Напротив сердца.
- Ашасси, - словно в полубреду пробормотал он, скрипя зубами. – Мне нужна кровь. Прошу тебя… Я не возьму много, только залечить раны… Прошу… - и он сдавленно застонал.
В голове словно что-то щелкнуло.
Вот он – шанс сбежать.
В таком состоянии вампир точно ее не догонит, если до сих пор регенерация не начинается – она видела, как царапины и порезы (да даже ожоги!) заживали на нем словно на глазах. Все его угрозы всплыли в памяти – убить ее родных, выпить ее саму, мало ли что в дороге может случиться… Пятна крови на лежаке, вещи убитых, прощание с домом, стальные руки, не дававшие даже повернуться…
Лес проклятый, но она как-нибудь справится, ведь теперь она знает, чего от него ожидать.
Посмотрела на стонущего кровососа. С другой стороны, бросать в беде живое существо… Нервно растерла шею, как всегда, когда сталкивалась с дилеммой… пальцы наткнулись на грубый рубец, и решение было принято молниеносно.
Развернувшись, Ашасси подхватила свой мешок с кое-как набранными по дороге целительными травами и помчалась прочь через кусты, убеждая себя в том, что вампир получил по заслугам.
На душе все равно было гадко.

Уже под утро она, ошалев от быстрого бега невесть куда, вывалилась на поляну. Усилием воли Ашасси отогнала мысли о том, в каком состоянии бросила его. Она не корм, в конце концов! Она человек, мыслящее существо, равное ему, и…
И что это за шум?
Треск сучьев. Звук падения.
Ашасси похолодела.
Неужели она все-таки ошиблась, и вампир выжил, регенерировал и успел ее догнать? А теперь рухнул, ослабев от потери крови и бега по лесу?
Первым ее порывом было развернуться и помчаться в противоположную сторону. Но, пересилив страх, травница подошла поближе к кромке леса…
Нет. Не вампир. Просто зверь.
Теперь остановиться заставило любопытство.
Огромный, ей по пояс, не меньше, белоснежный волк. Мощные лапы, густая шерсть… пожалуй, длиннее, чем у обычных серых, которые в изобилии водились в лесах близ деревни, но на людей, как правило, не нападали, придерживаясь своих территорий.
Он лежал на боку, тяжело, с присвистом дыша. Из рваной, обширной раны на боку сочилась кровь, словно кусок шкуры вырвали вместе с мясом. Если ничего не сделать, зверь долго не протянет…
Решившись, Ашасси двинулась вперед.
Зверь тут же встрепенулся, устремив на нее взгляд странных льдисто-голубых глаз, рыкнул и попытался подняться, но тяжело рухнул на здоровый бок, коротко взвыв.
- Тише-тише, - произнесла Ашасси, стараясь говорить ласково и ровно, чтобы не спугнуть его. – Я не сделаю тебе ничего плохого. Бедный зверик, кто же тебя так… Подожди, я помогу, у меня есть мазь…
Глаза волка странно расширились. Он даже пытаться встать перестал. Ашасси, стараясь не делать резких движений, потянула с плеч мешок и осторожно ослабила тесемки. Волк недовольно заворчал и попытался отползти, но девушка снова заворковала:
- Нет-нет, там нет плохого, кусачего оружия, только разные полезные вещи и травы. Не бойся, славный, я ничего плохого тебе не сделаю, рана нехорошая, грязная, крови льется много, ты так ослабеешь и умрешь…
С этими словами она осторожно сняла крышечку с банки и с опаской подошла к зверю. Тот попытался было отползти подальше, но заскулил и обмяк. Ашасси замерла в нерешительности. Попытать счастья сейчас, пока волк не сопротивляется?.. а вдруг он, почувствовав прикосновения, как вскочит, как… вампира-то рядом больше нет, раны никто не исцелит, да и защитить некому…
Вздрогнула, как от удара. Укусы совести все-таки порой весьма болезненны.
Упрямо помотала головой и потянулась к боку зверя, вытащила мелкие ветви и листья, прилипшие к темной крови… хотя правильнее было бы сказать, к мясу. Глубокий укус, в одном месте даже ребро просвечивало… И Ашасси совершенно не хотелось думать о том, кто мог его оставить.
Мазь травница использовать побоялась – все-таки та была рассчитана на людей. Поразмыслив, она вытянула из мешка флягу и заботливо завернутые в лопух мясистые, сочные листья речной живицы – расти та в пепельных водах, Ашасси бы к ней не прикоснулась, но целительная трава обнаружилась утром у очередного родника. Они еще не успели привянуть и дадут много белесого молочка, которым можно полить бок зверя. И кровь остановится, и рана очистится. Да и заживать начнет втрое быстрее.
Волк распахнул глаза, когда на рану пролились первые капли воды, принюхался затрепетавшим черным носом к листьям, которые девушка решительно стиснула в кулаке, щедро орошая рану соком, но даже не попытался убежать. То ли сил не было, то ли каким-то звериным чутьем понял, что ему не причинят вреда.
Закончив, Ашасси задумчиво поглядела на него.
- Прости, делать что-то еще я не решусь. Рана постепенно покрывается корочкой, не шевелился бы ты пока, волчик… Но держать тебя я не рискну, боюсь, что ты моих добрых намерений не поймешь. Лучше еще живицу поищу, если найду – повторим процедуру, и тогда к рассвету рана затянется, сможешь добраться до своей норы… или где ты там живешь, прости, не знаю, мне такие волки раньше никогда не встречались.
Бока зверя легонько подрагивали, а сам он издавал какое-то странное фырканье.
- Больно, да? – сочувственно проговорила девушка, но погладить дикого зверя не решилась. – Могу, конечно, найти травы, которые боль снимают, но вряд ли ты станешь их жевать, дружок…
И тут раздался звук, который спутать с чем-то было сложно. Треск веток, шелест опавших листьев, скрип снега, снова шелест и треск…
- Так, волчик, - тихонько прошептала Ашасси. – Одно из двух: либо это тот, кто не догрыз тебя, и тогда у нас проблемы, или тот, кто сейчас убьет меня, и тогда у нас ОЧЕНЬ БОЛЬШИЕ проблемы…
На поляну вывалился чудесным образом воскресший вампир, и Ашасси с огромным трудом сдержала крик. Он выглядел немногим лучше того, каким она его запомнила по первой встрече.
- Боги, ну за что… - еле слышно выдохнула она, притаившись за волком и понимая, что бежать бессмысленно. Догонит, даже в таком состоянии. Услышит и догонит. Зверь, к ее облегчению, даже не шелохнулся и не попытался на нее напасть.
Вампир вздрогнул. Повернулся на месте, вперив жуткий взгляд полыхающих алым глаз в кусты. По-звериному раздувая ноздри, принюхался.
Двинулся было туда, но резко остановился. На лице наконец появились какие-то человеческие чувства – удивление, неверие, страх… сменившиеся бешеной злобой.
Одним прыжком он преодолел разделявшее их расстояние, обогнул ствол раскидистого дуба и пошатнулся, сраженный наповал открывшейся картиной.
- Живо отошла от него! – рыкнул вампир.
Ашасси так впечатлилась его оскалом и горящими алым светом глазами, что отскочила в сторону прежде, чем осознала приказ.
- Идиотка! – бросил он и, оскалившись и пригнувшись, двинулся вперед.
Волк зарычал, пытаясь подняться – зарычал страшно, утробно, с почти потусторонним призвуком.
- Ты совсем спятил?! – заорала Ашасси. – Не трогай его!
Не сводя глаз с белоснежного зверя, вампир бросил:
- Не будь дурой! Он опасен, его надо добить, пока еще есть шанс!
- Рехнулся?! Это всего лишь волк! Он тебе ничего не сделал!
- Это раграт, ледяной волк, и я и не буду ждать, пока он мне что-то сделает!
- Да ты даже нечисти в этом лесу даром не нужен, зачем ты волку-то? Тем более он ранен, к утру рана подживет, и он сам уйдет. Не трогай его!
- Слушай, девка, - вызверился вампир и повернулся наконец к ней, - мне плевать, по большому счету и на тебя, и на твою девчоночью вселенскую скорбь по недошитым платьицам и вашим деревенским погуляшкам! Но себя мне жалко, знаешь ли, поэтому сиди в сторонке и не дергайся! Можешь не смотреть, если вдруг сентиментальность прорезалась!
И он бросился вперед. Зверь оскалился и с усилием повернулся на живот, отполз назад, но Ашасси, не вытерпев, кинулась наперерез вампиру и изо всех сил толкнула его в бок. Тот, не ожидая нападения, пролетел мимо волка прямиком в заросли дикого терновника. Ругань, раздавшаяся оттуда, даже зверя, на которого едва не свалилась девушка, заставила прижать уши.
- Ну все, теперь он меня точно сожрет. А ты уходи, пока можешь, он совсем бешеный, - пребывая в ступоре от содеянного, выдала она.
Волк ощерился на нее, но не тронул.
Выбравшийся из кустов вампир двинулся было к девушке, но был остановлен пробирающим до костей рычанием зверя. Повернулся к нему. Смерил задумчивым, оценивающим взглядом. Перевел взгляд на собственные окровавленные, исцарапанные руки, порезы на которых медленно затягивались. Мышцы, которыми он успел обрасти за несколько дней пути, снова бесследно исчезли. Слабее его это не делало, но злило еще как.
- Ладно, - наконец произнес нелюдь, рывком поднимая Ашасси с земли и отшвыривая в сторону. – Демон со зверюгой. Пусть живет. А мы уходим, поняла?
- А как мы… его тут так и бросим, что ли? – робко спросила девушка, не ожидавшая такого поворота. Она скорее готова была предположить, что вампир теперь убьет ее вместе с волком…
Вампир уставился на нее как на умалишенную и медленно, едва ли не по слогам поинтересовался:
- А что?
- Ну… - стушевалась Ашасси. – Жалко…
- Жалко?!- взревел вампир – так, что с соседних деревьев облетели последние листья, а зверь нервно дернулся, отчего кровь снова плеснула из раны. Ашасси и вовсе подскочила, с ужасом глядя на спутника.
- Кого тебе жалко?! – продолжал орать тот. – Его?! Это же нежить, дура!
Ашасси потрясенно перевела взгляд на волка. Но как?! От него не пахло ни мертвечиной, ни мускусом… Если подумать, вообще-то от него даже зверем не пахло.
- Это самая опасная нежить в северных лесах! И в меню у него, если ты не в курсе, помимо всего прочего, человечина! Такие волчики и вампирами закусывали, случалось! Меня, значит, истекающего кровью, не жалко было бросать, самое то, а ему помочь надо?! Он тебя сожрать мог в любой момент, идиотка!
- А сам-то?! – красная, встрепанная девушка в запале даже шагнула к вампиру и ткнула его в плечо. – Тебя? Жалеть? Нет, дорогой мой, тебя мне было не жалко! Мне не жалко того, для кого я лишь источник пищи, этакий деликатес на ножках, кому со мной даже нормально поговорить тошно! А он всего лишь зверь, он пытался защититься! Или есть хотел, у него природа такая и разума нет, и…
Вампир издевательски расхохотался.
- Природа такая?! Разума нет?! В ту ночь, когда я на тебя наткнулся, у меня тоже не было разума… - он внезапно осекся и успокоился, только побледнел как смерть, а затем продолжил, сбавив тон: - Остались одни инстинкты. Меня вел зверь. Я мало что могу сказать о том, что происходило со мной, но… Помнишь амулет, который ты так драматически спалила?
Ашасси кивнула, удивленная его словами. Вампир раньше всегда старался избегать упоминания того, что привело его к их деревне, и огрызался, если она спрашивала.
- Эта милая вещичка действительно успешно лишила меня разума. Я не знаю, сколько времени бездумно брел вдоль реки, но судя по моему состоянию, около месяца. Месяц без пищи. На тебя напал такой же голодный зверь, как этот, - он кивнул в сторону поскуливающего и порывающегося встать ледяного волка. – Мне хотелось тогда лишь одного – выпить тебя досуха, до последней капли крови, до последнего удара сердца. Но едва ты сорвала амулет, я остановился. И больше не сделал ни глотка.
Воцарилась тишина. Ашасси посмотрела в глаза спутнику, пытаясь понять этого до ужаса скрытного вампира. Но он не отвел взгляда и просто, спокойно повторил:
- Перед тобой был такой же зверь, который хотел есть. – И вдруг в глазах снова вспыхнула ярость, и он прошипел: - Но одного тебе жалко, а второго нет! – Покосился на раграта, снова взглянул на девчонку и выплюнул: - Ненавижу людей!
А потом не оглядываясь ушел в лес, растворившись в темноте.
Если бы Ашасси сейчас поглядела на зверя, его круглые-прекруглые голубые глаза ее бы здорово удивили и заставили задуматься.
Но она растерянно смотрела вслед своему спутнику, Видно его не было, зато слышно – очень даже. Вампир, не стесняясь в выражениях, желал раграту приятного аппетита.
Спрашивается, а сразу сказать не мог?! Что ему была нужна помощь, что он не собирается ее жрать, что только в ту ночь к нему вернулось сознание?!!
А потом раздался хруст ломаемых сучьев. Толстых, которые дадут хорошее пламя и согреют… ее.
Совсем забыв о звере, девушка безвольно опустилась на колени, закрыв лицо руками. Из глаз против воли покатились слезы жгучего стыда.
Сзади послышался шорох. Спохватившись, она обернулась и застыла на месте.
Зверь неожиданно плавным, тягучим движением поднялся на мощные лапы, потянулся и довольно осклабился, продемонстрировав во всей красе впечатляющие клыки – по паре сдвоенных на каждой челюсти.
Девушка уставилась на него, наконец сообразив, что пытался донести до нее вампир. Она просто не знала, насколько этот зверь может быть опасен. Но кто бы мог подумать, что с такой раной…
Ашасси начала медленно отползать назад, даже не подумав о том, чтобы вытереть слезы или подняться на ноги. Рана на боку зверя на ее глазах покрылась слоем инея, больше не кровоточила и, похоже, даже не мешала ему. Раграт, ледяной волк. Теперь она точно знала, почему их так называют!
Два вопроса: не пора ли позвать на помощь и успеет ли вампир вовремя?!
«Да-а, малышка, - внезапно толкнулся в виски хриплый, рыкающий, чуждый голос. – Не слушаешь умных советов. А зря».
Ашасси во все глаза уставилась на зверя, застыв от неожиданности на четвереньках. Тот шире распахнул пасть, вывалив язык, но ей почему-то показалось, что раграт усмехается.
«Я нежить, деточка, а не просто зверь. А нежить может многое… Особенно раграты».
- Ты…
«И говорить я могу, да, - ехидно вздохнул зверь, фыркнув. – Если хочу. Я лично на людей не охочусь, как и на вампиров, но мой тебе совет на будущее. Встретишь моего собрата – убивай. Мы вас не жалуем. Разве что как кусок мяса».
Ее передернуло, а потом…
- То есть… ты меня не убьешь?
«Ты промыла мне рану. Потом защитила от своего вампира», - зверь щелкнул зубами и склонил голову набок, словно прислушиваясь.
- Ты его убьешь?! – перепугалась Ашасси, словно это не она каких-то два дня назад желала смерти «эгоистичному ублюдку-кровососу» и бросила его сегодня в лесу с кровоточащими ранами.
Зверь вздернул губу, показав клыки, затем оскалился, но в голове раздалось добродушное:
«Да на кой он мне сдался? Сама с ним мучайся».
Было трудно свести воедино странную мимику зверя и ироничный, хриплый голос, звучащий в сознании.
«И не жалей больше нежить, малышка».
- А у тебя рана не…
«Уже не откроется. Сразу я так сделать не мог. Грязи было много, когда она в ране… Тогда мясо гниет, больная плоть, - сморщился зверь, прижав уши к голове. – И ярость мешает. Все-таки во мне зверя больше, чем в нем», - раграт махнул хвостом в ту сторону, куда ушел вампир.
- Можешь остаться, - предложила Ашасси, осмелев. Почему-то волка она боялась куда меньше, чем вампира. – Мы скоро костер разведем…
Зверь от неожиданности присел на задние лапы и посмотрел на нее не мигая, с явным удивлением.
«Меня лечит холод… - медленно произнес он. – Но я запомню этот день, твои слова и твой запах. А ты будь осторожней со своим вампиром. Он опаснее, чем ты думаешь».
- От кого я это слышу! – ехидно произнес тот, выходя из-за деревьев и бросая на снег охапку толстых веток.
Раграт зарычал и попятился.
- Сразу не убил – теперь не стану, - спокойно сообщил вампир.
Зверь затих, а потом оскалился с явным ехидством, и двуногие «услышали»:
«Ты бы лучше ей это сказал».
Лицо вампира словно окаменело. Глаза начали стремительно заливаться красным. Зверь сглотнул, снова попятился, потом перевел взгляд янтарных глаз на девушку.
«Легкой дороги, сочувствующая нежити, - осклабился он, лизнув нос розовым языком. – Славной охоты, лишенный памяти».
Развернувшись, раграт большими прыжками умчался в лес.
Даже вампир не догнал бы.
Человеческая девушка и вышеупомянутый проводили его одинаково ошеломленными взглядами.
- Ничего себе, - вздохнула Ашасси. – Так ты знал, что он разумен?!
- Догадывался, - лаконично отозвался вампир, подтаскивая наломанные им сучья к будущему кострищу. – Нежить часто бывает умнее обычных животных. А такая, как он, с полным подобием жизни, и подавно…
- А потому опаснее?
Хмыкнув, вампир кивнул.
- Да. Но ладно речь, я не думал, что ему доступна простейшая магия стихий. Для этого нужна сложная психика и развитый разум. А эти мохнатые обычно не слишком разговорчивы, предпочитают либо убить, либо затаиться, но не болтать с потенциальной жертвой. – Он взглянул на Ашасси и ехидно добавил: - Видно, твоя феноменальная глупость сразила его наповал.
Но девушка, вместо того чтобы возражать или злиться, подняла на него глаза и тихо спросила:
- Разве сочувствовать чужой беде – глупо?
- С твоей-то избирательностью? Еще как. Мохнатого тебе, значит, жалко, а вампира – нет. Егерей тебе жалко, а себя – нет. Меня тебе не жалко, а себя вдруг – очень даже. Ты бы определилась хотя бы в отношении себя, м? Что тебе меня не жалко, я уже понял.
И он замолчал, занявшись костром. Ашасси тоже не проронила ни слова. Она сидела, обняв колени, и из ее глаз снова катились жгучие слезы стыда.
А затем, когда на костре уже поджаривался на удивление быстро пойманный вампиром рябчик, тихо произнесла:
- Прости меня. Но ты тоже виноват.
Вампир вздрогнул, но ничего не сказал, продолжая прокручивать импровизированный вертел, установленный на две воткнутые в землю рогатины.
Девушка впервые за эти два часа подняла на него взгляд.
- Ты бы мог сказать мне. Объяснить, что с тобой произошло. Я бы попыталась помочь, чем бы смогла. А ты тащил меня с собой, как скотину на убой. Я должна была проникнуться к тебе теплыми чувствами? Ты ведь даже говорить со мной не хотел!
Настал черед вампира опустить взгляд. Мясо было забыто.
- Я не знал, можно ли тебе доверять, - тихо произнес он. – Мое положение и так хуже некуда. Не хватало только проблем от болтливой девчонки. Гораздо проще было запугать и угрозами заставить тебя последовать за мной.
- Вампир, - тихо позвала Ашасси, и он вскинул на нее вопросительный взгляд. – Как тебя зовут?
Он сгорбился, словно вдруг вспомнив о тяжелой ноше.
- Я этого не знаю, Ашасси. Вот в чем моя проблема. Я почти ничего не помню о себе, о своем прошлом. Не знаю даже, откуда я и из какого рода. Не помню, как оказался здесь и для чего.
- Тот амулет лишил тебя памяти?
- Судя по тому, что ты тогда сказала, это… скажем так, побочный эффект, - почти шепотом проговорил вампир. – Я подозреваю, что основная цель заключалась в другом. Он должен был лишить меня сущности, той искры, что горит в самых потаенных глубинах любого разумного существа. Когда я тебя укусил, ты случайно сорвала с меня амулет. Я очнулся и, по ощущениям, едва не сдох на месте. Поняв, что со мной что-то здорово не так, обратился вовнутрь – у вампиров это получается инстинктивно – и понял, что связи между сущностью и телом истончились. Некоторые разорвались. Еще чуть-чуть – и все. Голод, жажда, изматывающая дорога, дурманные травы в амулете, заклятье на мою кровь… Кому-то очень нужен был абсолютно покорный чужой воле вампир. Кому и для чего, я не знаю и надеюсь уже не узнать. И как прикажешь рассказывать о таком перепуганной до икоты незнакомой деревенской девчонке?
Ашасси мягко взялась за вертел, повернула рябчика другим боком к огню. Затем помешала длинным суком угли в костре. И только тогда задумчиво произнесла:
- Послушай, вампир, а зачем ты вообще меня с собой потащил? Зачем увел от дома?
Впервые за все это время при упоминании о доме ее глаза не наполнились слезами.
- Потому что ты тогда не могла соображать, во-первых, и совсем не знала жизни, во-вторых, - неохотно произнес вампир. – Если бы я тебя оставил там – ты бы умерла или попала в лапы вашего лорда. У меня было два варианта – убить тебя на месте, чтобы одновременно избавить от страданий и заодно обезопасить себя самого, или взять с собой. Рассказать тебе это тогда я не мог, пришлось давить на родственные чувства и страх, - закончил он. – Но все, что я сказал про лорда, твоих близких и твое нынешнее положение – правда, - поспешил добавить вампир, видя возмущение на лице девушки. – Если бы ты осталась, плохо пришлось бы и тебе, и им, Ашасси. Путь назад исчез, когда ты ранним утром вышла за порог родительского дома и помчалась прочь от охотничьих лошадей лорда.
Девушка помолчала, глядя на языки пламени и переосмысливая события последних дней, накладывая их на только что услышанное. И поняла, что вампир сейчас впервые не кривит душой. По сути, он прав – ничто не мешало ему прикопать ее под кустом на той же поляне или скормить рашту, как егерей. Да просто бросить тело в лесу – нежить и падалью не брезгует. У него не было причин тащить ее с собой. Голод? Ну так сейчас он голоден, но не набрасывается на нее, даже не говорит об этом… А вот кстати…
- Ты там… на поляне, когда вдруг появились раны… - с трудом, заставляя себя говорить, произнесла девушка, - ты сказал, что тебе была нужна кровь… Я сбежала, но…
- Ну, в чем-то, если говорить откровенно, я тебя понимаю. Наверное, если бы я был глупой деревенской девчонкой, я бы тоже предпочел сбежать… Скажи, Ашасси, я кажусь тебе монстром? Чудовищем?
Она опустила взгляд и, не решаясь посмотреть на нелюдя, медленно произнесла:
- Еще несколько часов назад – да, казался. Сейчас – даже не знаю, вампир. Я раньше не сталкивалась с представителями вашей расы, не знаю, как вы смотрите на такие вещи, как убийство, шантаж… даже кровь. Ты кажешься мне хищным и чуждым, это правда, и я тебя совершенно не понимаю. Но если бы ты вел себя хоть немного по-другому… я бы, возможно, по-другому к тебе отнеслась.
- Прости, но я не мог рисковать. Я чуть не потерял то, что для любого представителя разумной расы дороже жизни. Ты травница, ты привыкла спасать здоровье и эту самую жизнь. Вас не учат лечить разум и сущность, девочка. И ты права, людям сложно понять вампиров, мы гораздо спокойнее относимся к разного рода кровопусканиям, считая их закономерной частью жизни – что течет, то имеет свойство проливаться. Магия крови – наш конек. Я мало что помню, правда, но к ней смог бы обратиться даже инстинктивно. По этой же причине вампирам доступно целительство – мы умеем не только пить кровь, но и заговаривать, очищать, останавливать.
- Так ты меня и вылечил, да? После укуса?
Вампир невесело усмехнулся.
- Слишком доброе название для того, что я сделал. Я тебе оставил шрамы, которые вряд ли можно убрать без сложнейшей целительской магии, Ашасси. Прости, я бы постарался все поправить, но я не помню, как… Рану я залечил, потому что тело помнило примерно, что делать, и откликнулось на намерение. Но разум не помнит.
- Ничего… раз ты не собираешься меня убивать на месте, к шрамам я как-нибудь привыкну.
Они помолчали, глядя в огонь, и спохватились, только когда мясо начало подгорать. Торопливо и бестолково провернув вертел в четыре руки, коротко посмотрели друг на друга и снова отвели взгляды.
- Ты сказал, что был не лучше дикого зверя, - вдруг произнесла Ашасси. – Это правда?
- Да, блокировка разума и сущности выпускает то звериное, что есть в каждом из нас. В людях меньше, в вампирах больше. В демонах больше всего, они ближе других рас стоят к нежити. Но они с детсва сливаются воедино со своим звериным началом. У нас все по-другому.
- А почему тогда ты укусил меня, но не стал пить кровь тех… егерей?
Он видел, что вопрос дался девчонке нелегко. И при этом понимал то, что вряд ли успела осознать она. Она задавала вопрос не из праздного, а из научного любопытства, пытаясь выяснить как можно больше о незнакомом явлении, всесторонне изучить его, даже если те или иные его стороны ей крайне неприятны.
Интересное открытие. Девочка не так уж проста, как ему показалось. Интересно, кто ее обучал и как… Слишком она странная для невежественной деревенской лекарки. Аркхана, Аркхана…
Нет, воспоминания уворачивались, путались, не желая всплывать из глубин памяти. Вампир поморщился и наконец ответил:
- Не знаю. Твой запах вызывал у зверя аппетит, а тех ему хотелось убивать, как других хищников, посягнувших на его добычу. Логика зверя мне не слишком понятна, если честно.
Он не сразу понял, почему девчонка побледнела, а потом сообразил.
- Прости, - он вымученно улыбнулся, пожимая плечами. - Я же говорил, вампиры к кровопролитию относятся спокойнее.
Беседа что-то не задалась.
Но Ашасси поняла вдруг одно: в компании вампира ей стало гораздо спокойнее, чем раньше.
- А что мы будем делать дальше? – спросила девушка, когда они устроились на ночлег в неглубокой каменистой пещере у ручья.
Он долго молчал, и наконец прошептал:
- Не знаю.
- Но ты же куда-то шел? Ты ведь не просто так бродил по берегу?
Снова в памяти всплыло видение узкого ущелья.
- В голове есть изображение цели… Оно манит, притягивает к себе. Я тебе говорил о нем, помнишь, ущелье в скалах, треугольником? Меня тянет туда, но я думаю, это ловушка и она напрямую связана с заклятьем. Я… мне не хочется туда идти, но другой цели у меня попросту нет.
Ашасси помолчала, размышляя.
- Может, это веха на пути? И когда ты придешь туда, тебе передадут новую цель?
- Это вполне возможно, - задумчиво отозвался вампир. – В конце концов, заклятье подразумевало чью-то смерть, должны же мне были рассказать, чью именно…
- Наверное, тот, кто дал тебе этот амулет, сейчас сам не свой… - пробормотала девушка, когда рука вампира привычно обняла ее за талию.
Он тихо хмыкнул.
- Да уж. Я бы тоже был не в восторге, если бы рыбка вдруг сорвалась с такого крючка. Интересно, как они вообще меня смогли подловить. С вампиром провернуть такой фокус непросто.
- А сегодня, когда тебя… скрутило… это что такое было, а?
- Какой-то обряд на крови… Судя по всему, это был пламенный привет от создателя амулета.
- И какой была цель?
- Вернуть контроль. Заново привязать амулет ко мне, а меня – к амулету. Они думали, что тот по-прежнему где-то рядом. У меня было такое чувство, что в голове раскаленной кочергой ворочают, пытаясь разрушить то, что едва начало восстанавливаться. Это явно какой-то ритуал подчинения. Но я не знаю, как они ухитрились сделать это на расстоянии.
Девушка вдруг села на жестком лежаке.
- У них есть что-то твое! – выдала она. – Часть тебя. У тебя открылись раны, для этого надо ворожить на крови или на волосе, да хоть на ногте! Иначе они не смогли бы отыскать твою кровь в ягодах в амулете, а мне кажется, она стала для них маяком, чтобы воздействовать на твое тело! Я мало знаю о магии, но если бы их возможности ограничивались связью с амулетом, без крови, вряд ли они бы смогли провести этот ритуал.
Вампир резко дернул ее вниз и снова уложил на постель.
- Скорее всего, ты права… - протянул он. – Но амулет здесь определенно был при деле – мне приказывали его надеть.
- Хорошо, что он сгорел! – вырвалось у девушки.
- Спорить не буду, - хмыкнул вампир. А потом с нехарактерной для него нерешительностью уточнил: - Что ты сама думаешь? Как будет лучше поступить? Куда пойти?
Ашасси прикусила губу, повернувшись на спину и глядя на темный свод.
- Я думаю, стоит попробовать пойти туда, куда тебя зовут. Тот, кто сделал это с тобой… наверняка захочет узнать, что происходит. Амулета теперь нет, вряд ли что-то сможет предупредить его о твоем приближении. Мы слишком мало знаем для того, чтобы решить эту загадку.
Вампир выдохнул – как ей показалось, с облегчением.
- Согласен. Тогда пойдем дальше по течению – к морю?
- Попробуем, - согласилась Ашасси. Сердце сжалось от неведомого предчувствия – или же просто от страха перед неизвестным. – Это нельзя так просто оставлять.
Вампир не ответил, но его рука чуть крепче сжалась на талии девушки. А затем исчезла.
- Ты что? – удивилась она.
- Спи уже, - проворчал вампир, повернувшись к ней спиной.
Он же…
Она его предала, а он…
Он решил ей довериться…
И в этот момент, вспомнив все, что произошло сегодня, Ашасси поклялась себе, что больше никогда не предаст, пока не предадут ее саму. И никогда больше не бросит того, кто нуждается в помощи.

***

Ожоги заживали долго. Если честно, Эндар уже начал бояться, что бессмертной изменит и само бессмертие. Дольше всего затягивался уродливый ожог на груди, напротив сердца, хотя регенерация у полуоборотня с примесью вампирской крови мало уступала демонской по скорости. И все, чем Эндар мог помочь Аэтане – изготовить кое-какие препараты пустынников, демонов-отшельников, уходивших в пески слушать пение жаркого ветра. В Террах умели лечить ожоги – там были вулканы, огненные духи, драконы, в конце концов… С новыми мазями дело худо-бедно пошло на лад, и через три дня Аэтана наконец смогла подняться с постели, не морщась от боли в ступнях.
Первые двое суток она провалялась в беспамятстве, почти не приходя в себя. Оказав принцессе первую помощь, Эндар и лорд Сати могли только ждать и менять повязки. Затем стало ясно, что кризис миновал, и первым, что хриплым, сорванным от крика голосом произнесла Аэтана, очнувшись, было:
- Ритуал Хаш-Сен не сработал!
Эндар тогда только покачал головой, поразившись ее упорству. Бессмертную не волновало то, что она едва выжила, ее беспокоило то, что план провалился.
Он пожал плечами. За эти дни он успел найти в библиотеке ответ.
- Этот поганец догадался сжечь амулет. Материальные заклятья уязвимы перед материальным же воздействием. Огонь окончательно уничтожил его связь с амулетом. И поскольку ты по амулету же его нашла и воздействовала на него во время привязки гомункулуса к телу Актара через запертую в ягодах кровь, тебе тоже досталось. Судя по твоей реакции, он тоже долго оправлялся от ран.
Блондинка вновь откинулась на подушки и зло простонала:
- Ненавижу его… почти так же, как Дариэта!
Да, с ее стороны это было серьезным заявлением.
- Итак, дальвидение больше недоступно - единственную нить, которая могла обеспечить связь по крови, он успешно оборвал. Что остается, Эндар? Что мы еще можем? – Блондинка вдруг снова села и заговорила отрывисто, но уверенно: - Принеси мне три тома Общего справочника по магии – по следящим заклятиям, по заклятиям обнаружения и проклятиям, подавляющим волю, я хочу перечитать кое-какие разделы. Прежде всего нужно понять, где он вообще сейчас и сильно ли отклонился от заботливо выстроенного нами маршрута. Я вроде бы видела заклинание, позволяющее определить положение искомого по карте… Раз я выжила, значит, он выжил тоже. Мне надо знать, куда он идет.
- Тебе надо отдыхать, - осмелился напомнить демон.
- Я и так слишком долго провалялась без сознания! – в голосе прорезались истерические нотки, и Аэтана умолкла, переводя дыхание. – Принеси книги, Эндар, - привычным ледяным тоном скомандовала она. – Читать я могу и в кровати. Дело важнее.
- Хорошо, - кивнул он, предвкушая очередное ночное бдение у ее постели.
«Как низко я пал!» – сокрушался Эндар, войдя в библиотеку и начиная поиск затребованных ей изданий. Демон, принадлежащий к одному из трех знатнейших родов в Террах после королевского, вдруг превратился в сиделку при помешанной на убийствах избалованной принцессе… Вот и сегодня придется еще менять повязки, поить укрепляющим отваром, кормить… Она же не допустит, чтобы слуги – кроме разве что лорда-смотрителя Сати – увидели ее в таком состоянии.
Но только с ней у него есть возможность достичь цели. А значит, он будет терпеть ее выходки. Аэтана умна, хитра и коварна, она готова отдать жизнь, чтобы добиться успеха. У него одного не было бы шансов.
Пусть ищет. Возможно, она найдет способ вернуть ситуацию под их контроль.
Башня из так долго подлаживаемых друг под друга кирпичиков рассыпалась из-за роковой случайности, которую они не смогли предусмотреть.
Демон задумался, передвигая лестницу к другой секции, и вдруг замер на полушаге.
- Он жив, идет куда-то, обрел силы сопротивляться… Его сущность медленно восстанавливается. Это может означать только одно – он пил человеческую кровь. Другого способа быстро вернуть силы для вампира не существует. Получается, что его освободил от амулета человек. Может, выживший после его нападения, может, решивший обворовать вампира. Может, случайно обнаруживший его во время днёвки. Более того, сам вампир не смог бы сжечь амулет, он был захвачен ритуалом. Значит, это сделал кто-то другой… Правда, как он мог бы снять зачарованный демоном амулет?.. Но это уже другой вопрос. Суть ясна: тут явно замешан человек.
Иного объяснения и быть не может, а ведь этот вариант Аэтана отвергла сразу как наименее вероятный.
Похоже, эти леса не так пустынны, как она считала. Возможно, они получат новые сведения, если он, Эндар, прогуляется не к реке, а по местным деревням и осторожно разузнает, не пропадал ли кто в этих краях?
Даже странно, что он не подумал об этом раньше. По логике, с этого следовало бы начать. Он-то не заперт в этом замке и волен перемещаться, где вздумается.
Нужно поделиться этими мыслями с Аэтаной и как можно быстрее отправляться в путь, пока следы не остыли окончательно.
Мрачно кивнув, демон забрался на лестницу до пятой сверху полки, снял с нее последний из названных сообщницей справочников, спустился и двинулся в ее спальню.
Все-таки когда планы внезапно рушатся, это выбивает у тебя почву из-под ног. Но не зря ему не нравилось, что все шло так гладко! С этими вампирами уверенным нельзя быть ни в чем.

-----
Зайти со стороны леса, разделиться, пройти вдоль левой половины, запомнить расположение башен, окон и дверей, пока вампир делает то же самое, осматривая дворец справа из-за ограды. Встретиться и тихо уйти, не заходя ни на территорию дворца, ни в парк, на который с сожалением и любопытством посматривала девушка. Чего уж проще?
Но по тому, как ее спутник внезапно напрягся всем телом, Ашасси поняла: что-то пошло не так.
Слегка опешив, она молча взирала на приближающегося быстрым шагом высокого мужчину с длинными белесыми волосами, не понимая, почему Данканар вдруг остановился и коротко, зло выдохнул какое-то ругательство. Ашасси повернулась к нему, собираясь спросить, в чем дело, - и промолчала, удивленная и напуганная. В лице вампира не было ни кровинки, зубы стиснуты так, что из прокушенной удлинившимися клыками нижней губы потекла кровь, глаза расширены, и в них плещется ненависть, смешанная со страхом. Животным, примитивным страхом. Едва заметная дрожь становится все более выразительной. И вдруг он замирает на месте. А потом этот самоуверенный, самодовольный тип четким, отточенным движением опускается на одно колено и склоняет голову, с силой вдавливая в грудь правый кулак.
Остолбенев, Ашасси перевела взгляд на остановившегося в нескольких шагах от них незнакомца с бесстрастным, холодным лицом, на котором трудно было представить хоть какие-то эмоции. Резкие, но странно притягательные черты, хищный нос с горбинкой, разлет прямых черных бровей от переносицы к вискам, тонкие (или просто до такой степени сжатые?) губы, узкий подбородок… И глаза. Жуткие, невыразимо холодные, потусторонние. Черные без белков, с ярко-алым вертикальным зрачком, расширяющимся и сужающимся, как у кошки… или дракона. Демонические глаза.
Ашасси задохнулась от ужаса, сделала неуверенный шаг назад, и взгляд жутких глаз переметнулся к ней – ледяной, тяжелый, обдающий могильной жутью и вызывающий необъяснимое желание упасть на колени, а затем, поскуливая от ужаса, уткнуться в пол.
Но вместо этого она сделала еще шаг назад, не в силах отвести взгляд от страшных, властных глаз.
На бледных губах незнакомца мелькнула усмешка, открыв белоснежные клыки, а затем он щелкнул пальцами, и ее словно сковало льдом, замораживая и лишая возможности двигаться.
Наконец неизвестный перевел взгляд на ее спутника.
- Итак, ты здесь.
Ашасси захотелось завыть. Низкий, бархатный голос, наполненный тьмой, впитавший рев ветра, волчье рычание и стылый лед зимы. Завораживающий и замораживающий. Внушающий невыразимый ужас. Так мог говорить мрак зимних ночей.
Она перевела взгляд, полный отчаяния, на Дана – и опешила. Тот поднял голову и, не отводя взгляда от этих жутких глаз, медленно произнес:
- Аргихар знает меня?
На лице беловолосого не дрогнул ни один мускул.
- Что ж, приятно видеть, что моя провидица все-таки не ошиблась на твой счет. Хотя и многое напутала. – Резкое движение – и он стискивает подбородок вампира, вынуждая смотреть прямо в глаза, не давая отвести взгляд. – Не подготовлен. Ступил на путь, но свернул с него. Как это вышло?
- Я вижу, вам известно больше, чем мне.
Неизвестный наконец отпустил Данканара, выпрямился и произнес загадочное:
- Нет времени.
Резкое движение запястьем – и на Дана набросились две змеи тошнотворного грязно-желтого цвета. Ашасси закричала, когда твари, молниеносно сплетя хвосты в сложный узел, вцепились зубами в запястья вампира и стянули ему руки за спиной. Дан даже не вздрогнул, только сильнее побледнел.
Но почему он не встает? Почему вообще опустился на одно колено? Кто этот маг и откуда Дан его знает, если почти ничего не помнит о себе?
- Молчать, - раздался хлесткий приказ, и жесткая рука в кожаной перчатке впилась пальцами уже в ее подбородок, заставляя поднять голову и взгляд на…
Ашасси задохнулась от ужаса, дрожащим кроликом глядя в жуткие глаза незнакомца.
- Человечка, - холодно произнес тот. – Странно. О ней не было сказано ни слова. Кто?
- Случайность, - сквозь стиснутые зубы процедил Данканар.
- Ты – молчишь, - коротко приказал светловолосый маг. Дан послушался, и это напугало Ашасси окончательно. – Кто?
Она промолчала, не понимая, что он хочет услышать.
- Она не понимает, о чем вы… кххх… - захрипел вампир, когда змеи, сплетясь телами, хвостами обвили его горло и сдавили, не давая дышать и говорить.
Ашасси, дернувшаяся на хрип, снова вскрикнула – но на большее ее не хватило. Магия незнакомца держала так же крепко, как и невыразимый ужас, который на нее наводило само его присутствие. Она даже лорда Праша так не боялась.
Неизвестный поднял бровь.
- Кто ты ему? – он соизволил расширить вопрос. – Ты человечка. Почти чистокровная. Знаешь, кто он?
- Знаю, - прошептала Ашасси, снова цепенея под его взглядом.
- Кто ты ему?
- Не знаю, - честно ответила она.
Маг сильнее сжал ее подбородок, на грани боли.
- Спрошу иначе. Что вас связывает? – безэмоционально уточнил неизвестный.
Девушку начало колотить, но несмотря на это она решилась спросить:
- Нас что-то связывает?
- Еще интереснее, - его глаза слегка прищурились, а затем он отпустил ее и повернулся к почтительно ожидавшим поодаль людям и нелюдям.
- В темницу, - набатом отдалось в ее ушах.
Ледяная корка вдруг исчезла, и Ашасси, пошатнувшись, упала от неожиданности. Ее никто не поддержал – и не схватил. Она подняла голову – и увидела, как неизвестные в черном рывком поднимают на ноги Данканара, который так и хрипел, не в силах сделать вдох. В отчаянии девушка повернулась к незнакомцу, бесстрастно наблюдающему за своими слугами, и взмолилась:
- Прошу вас… он же… умоляю вас, дайте ему дышать!
На хищном лице промелькнуло удивление, и в ответ раздалось ледяное:
- Его это не убьет и даже не покалечит. Но еще одна подобная дерзость с твоей стороны – и я напущу на тебя таких же.
- Д-дерзость? – пробормотала Ашасси.
Неизвестный кивнул кому-то, отдавая безмолвный приказ, и человек в черной ливрее помог ей подняться на ноги и шепотом пояснил:
- Ты низкого происхождения. Ты не имеешь права обращаться к императору без разрешения.
- К императору?! – выдохнула травница, снова поворачиваясь к неизвестному магу.
Тот издевательски поклонился и коротко приказал, кивнув на Ашасси:
- Во дворец.
Но ей уже было все равно, что ее берут за руку, куда-то тянут, ведут… Император.
Что ж, теперь понятно, почему его все так боялись!
О боги, что же будет? Они ведь пришли просто на разведку. Дан хотел после вернуться за ответами, надеясь, что провидица сумеет ему помочь, а правитель ни о чем не узнает…
Судя по всему, император им помогать не станет.
Голова закружилась.
Она не должна была вообще попадаться правителю на глаза! Сбежавшая от лорда вопреки приказу, втайне от главы семьи, без весомой причины, коей для девушки мог являться только брак. Дан предупреждал, и сейчас он не только за себя испугался, за нее тоже! А теперь его упекут в темницу, император не пожелал даже выслушать их обоих, а ей и вовсе ни за что не даст права голоса… Боги, она станет равна беглому рабу, она лишится остатков того, что у нее еще оставалось, даже свободы идти туда, куда хочется…
Перед глазами заплясали желтые искры, и беспамятство радостно распахнуло перед ней свои объятия.

***

Лорд из темных – довольно малочисленная раса, населяющая преимущественно подземелья, но не связанная узами родства с темными эльфами – бесстрастно подхватил девушку на руки и двинулся к воротам, повинуясь отрывистому кивку повелителя.
И никто не заметил, как император легонько шевельнул пальцами, вынудив змей ослабить захват – ровно настолько, чтобы пленник начал хрипло, с присвистом дышать.
---
Более полный фрагмент здесь: https://prodaman.ru/Lina-Elevskaya/books/Perepletaya-niti-sudeb