Глава 1.
Алево бесшумно вошел в погруженные в полный мрак, несмотря на разгар дня, личные покои деспота. Осмотревшись, он заметил Грегордиана, лежавшего на огромном ложе рядом с женщиной, которая уже стала источником стольких проблем и несуразиц. Как же все-таки поглумилась над ними Богиня, озадачив архонта болезненной страстью, практически одержимостью к той, кого и человеком-то в полной мере считать не стоит. А его, Алево, их капризное божество, очевидно, временно ослепило, сделав недальновидным и не способным предсказать назревающие проблемы, связанные с появлением Анны-Эдны. Хотя раньше ему всегда удавалось предвидеть последствия большинства событий в жизни архонта, подкорректировать его крутой и несдержанный нрав и сгладить острые углы.
Как же так вышло, что появление этой женщины он не счел чем-то действительно достойным внимания? Ведь скреблось же внутри. Были предчувствия, краткие странности в поведении Грегордиана, которые должны были подсказать ему, его ближайшему другу и помощнику, что встреча с этой женщиной судьбоносна. И дело даже не в том, что она оказалась тем самым големом - это лишь еще один дополнительный булыжник на паршивую сторону божественных весов. Главное в том, что суть характера и натуры Грегордиана – это вечное сражение, борьба. И в этом он был превосходен как никто. А вот политика, интриги, заговоры, а еще и эмоции - это не то, в чем он был силен. Но не дай Богиня сказать это упрямому архонту в лоб! И если первые можно было решить рано или поздно с позиции силы, то борьба с собственными чувствами у Грегордиана обернулась сплошным фиаско. И чем дальше, тем больше он наращивал счет не в свою пользу и качество промахов. И Алево считал это такой же своей виной, как и архонта. Не выбрав верную тактику сразу, слишком поздно оценив, что с первой встречи деспот увяз в этой женщине, не поняв, что прямое давление и попытки сломать с ней не сработают, он показал себя отвратительной правой рукой правителя. И последствия вокруг этого только множатся. То ли еще будет, учитывая, что он, похоже, утратил прежнее влияние на дини-ши, совершенно потерявшегося в собственных противоречиях.
Деспот в этот раз боролся там, где следовало заключить мир на любых условиях с самого начала, ибо каким бы властным, сильным, упрямым ни был мужчина, вести сражение с собственной душой бесполезно и разрушительно. Эта победа, если, не приведи Богиня, будет одержана, окажется горше самого разгромного поражения. Уж он-то знал это. А вот как исправить то, что уже было наворочено, не ведал. И будто внутренних терзаний деспота было мало, к ним добавилась еще и внешняя угроза. Да, видимо, Богиня, в самом деле, желает проучить их за что-то.
- Что тебе нужно? – Грегордиан был обнажен по пояс и лежал так же неподвижно, как и Эдна рядом с ним. Только блестящие в темноте глаза выдавали, что он не пребывает в той же странной летаргии, что и она.
- Мой архонт, сотни фейри готовы покинуть Тахейн Глифф, если ты не выйдешь и не пообещаешь им безопасность, - говоря это, Алево сам скривился от брезгливости.
Конечно, выживание и удобство превыше всего. И он мог еще понять, что десятки кадани спешно покидали разгромленный драконами Фир Болг. От торгашей, спасающих свое барахло, Алево тоже ничего другого и не ожидал. Но вот то, что часть асраи и хийсов, наемных воинов, повели себя как сопливые юнцы и готовы были потянуться вслед за бегущими девками…
- Умно с их стороны, друг мой. Пусть убираются, пока я не вышел размяться и сам не скинул их со скал на корм радужным змеям, - ответил деспот, перебирая пряди темных длинных волос Эдны и глядя в потолок своих покоев. - Скажи мне лучше, не появился ли кто-то из гоетов, готовых сделать для меня, что я хочу?
На самом деле Алево тоже не испытывал сожаления по поводу бегства слабых и трусливых. Жизнь такова, что на их место всегда придут новые и, возможно, много лучшие, как только они снова сделают Тахейн Глифф таким же цветущим и безопасным как раньше. Его расположение было настолько исключительно удобным и выгодным, что барыги, шлюхи и контрабандисты никуда от них не денутся. Но это же и было прямо сейчас проблемой. Если эти бегущие паникеры распространят слухи о том, что по какой-то причине архонт Грегордиан стал слаб, то немедленно явятся желающие оспорить его права.
- После того как двое последних поплатились жизнью за попытку? – поморщился блондин, вспоминая последние минуты несчастных колдунов. Ну ладно, они были очень жадными колдунами, лишенными чувства самосохранения, так что ему их не жаль.
- За неудачные попытки в силу своего невежества, - огрызнулся деспот.
- Есть некие проблемы, не поддающиеся решениям просто путем магических манипуляций, - даже в темноте Алево увидел, как напряглись мускулы Грегордиана. Деспот всегда плохо переносил отрицательные ответы. А в том, что касалось Эдны, не принимал их вообще.
- Они просто недостаточно старались! – рыкнул Грегордиан с кровати.
- Или просто им не под силу сделать то, что должно быть исправлено лишь тем, кто и создает проблему раз за разом. Магия есть лишь орудие, а не панацея от всего, - сказав это, Алево вздохнул, отдавая себе отчет, что откровенно нарывается, и изготовился принять очередную вспышку гнева своего архонта.
- Мне кажется, или я слышу в твоих словах нотки осуждения, друг мой? – однако почти спокойно спросил тот после паузы.
- Осуждения? Как давно мы вместе, деспот? – покачал Алево головой, ощущая за этим внешним спокойствием неприятности. - Случалось ли хоть раз, чтобы я осуждал тебя?
- Никогда, до тех пор, пока тебя чересчур не стала заботить судьба женщины, с которой я делю постель, - Грегордиан оказался на ногах и встал перед ним, являя собой угрозу в чистом виде.
- Обвинение, мой архонт? – посмотрел ему прямо в глаза блондин.
- Ты ее хочешь! – Да, теперь точно обвинение.
- Как и любую женскую особь в зоне моей досягаемости, - как можно безразличнее пожал плечами Алево, стараясь игнорировать энергию продирающего до печенок гнева архонта. - Я не особенно разборчив. Тебе ли не знать.
- Не дури мне голову! Она особенная! – Ну наконец-то этот упрямец сказал это вслух. Хоть что-то!
- Не отрицаю. Для тебя. Вот поэтому тебе, мой архонт, и стоит сделать выбор. И я предлагаю перенести наш дальнейший разговор в гостиную.
- Я тебе свой выбор озвучил еще в деревне тару-ушти! – Грегордиан стремительно пошел впереди. - Я хочу сохранить Эдну и получить нужное от Илвы!
- Я имел в виду выбор не между твоими женщинами, мой архонт. Вопрос в том, какое место каждой из них ты готов отвести, - мужчина пристально наблюдал, как деспот, хромая, мерил шагами большую гостиную, и хмурился. Когда такое было, чтобы неуязвимый дини-ши не восстановился от каких угодно ран спустя почти неделю после сражения?
- Роли тут давно понятны. Не понимаю твоего желания возвращаться к этому снова!
- По поводу Илвы я ничего не могу сказать. Но вот Эдна точно со своим положением не согласна, как я погляжу. - На каком же тонком льду он сейчас выплясывал! Ребра и позвоночник Алево заныли, намекая на возможное развитие разговора и его последствия.
- Какое значение имеет ее согласие! У нее что, есть варианты? – дернул головой деспот.
- Очевидно, есть. Прямо сейчас. Не возвращаться.
И это несмотря на то, что ты изнуряешь себя раз за разом, самостоятельно пытаясь навязать ей искру своей силы, помимо провальных усилий гоетов. Но знать такие секреты вроде как никому не положено, поэтому Алево не произнес этого вслух.
- Не морочь мне голову, Алево! Просто найди мне чертова волшебника, что вернет Эдну к жизни!
- А она и не мертва!
- Но, во имя Богини, и живой ее не назовешь! А я хочу ее прежней! – в гневе Грегордиан ударил в стену, и древние камни застонали.
Что же, похоже, придется идти до конца. Намеков деспот не понимает, а очевидное отказывается видеть.
- Какой? Спорящей с тобой во всем? Противостоящей во всем так, что у тебя кровь вскипает? Не согласной принимать тебя таким, как видят все, и все выискивающей в тебе незнакомые даже самому стороны?
- Это не имеет значения! Меня все устраивало, и я хочу это обратно!
- Этой женщине не нравилось тебе подчиняться! Ее не устраивало место, отведенное тобой. Зачем тебе все это? У тебя сколько угодно возможностей получать секс и тепло тела без всех этих сложностей!
- А я тебе повторю, что это мелочи! И мне нужно то, что я хочу, а не то, что могу получить без проблем!
- Что есть мелочи для тебя, выходит, не столь незначимо для нее, если она отторгает необычайно щедрый дар, так настойчиво ей предлагаемый!
Грегордиан замер, уставившись на Алево, и тот слегка кивнул. Да, он в курсе, что его архонт делился даром Богини с Эдной. Хуже то, что после того сражения с ногглами об этом стали догадываться и другие.
- Считаешь, сейчас самое время испытывать мое терпение в словесных перепалках и в построениях абсурдных гипотез? Просто отыщи того, кто сделает ее такой, как раньше! Не желаю больше слушать всякую чушь о том, что она сама не хочет возвращаться!
Что же в этом суть характера его друга и архонта. Любая проблема должна быть решена. Все, что нужно - это надавить или ударить посильнее. И чаще всего это работало. Но сейчас не та ситуация.
- Могу я рискнуть головой и говорить с тобой прямо, Грегордиан? – Алево расположился в кресле, и это несмотря на то, что деспот оставался на ногах.
- Очевидно, если ты называешь меня по имени, то дело плохо, не так ли, друг мой Алево? – деспот, поколебавшись, все же сел напротив.
- Ложь и изворотливость – вторая натура асраи, но сейчас я готов быть как никогда откровенным и прямолинейным, не взирая на перспективу повторить участь несчастных гоетов, - усмехнулся блондин. - И очень прошу хотя бы выслушать меня, прежде чем швырнуть в стену или, скажем, в окно.
- Да, ладно, не будь неженкой и переходи уже к той части, где я все делаю неверно.
- Ты проигрываешь. И это тебя бесит и толкает на необдуманные поступки, - на лице Алево сохранял нейтральную улыбку, но говорил отрывисто, будто резал по живому.
- Что, прости? Я проигрываю? – Грегордиан насмешливо поднял бровь на травмированной половине лица, и его шрам углубился, придавая более устрашающий вид. - И кто же тот преисполненный силы воин, одерживающий надо мной победу?
- О, лучший из возможных! Ты сам. Точнее, твоя вторая ипостась, имеющая в качестве союзников твои же чувства к Эдне, которые ты упорно отрицаешь.
Деспот вальяжно откинулся в кресле, сложив руки на груди и продолжая ухмыляться.
- То есть то, что я хочу иметь ее в своей постели в прежнем виде, ты уже окрестил чувствами? Забавно.
- Да неужели? Что-то ты не выглядишь веселым сейчас, когда она лежит там, словно лишенная жизни чурка. Даже не представляю, зачем хранить нечто неподвижное в постели? Вполне мог бы приказать брауни отправить ее в чулан для хозяйственной утвари, ей там самое…
Грегордиан в мгновение ока оказался над ним. Угрожающе нависающий, словно неминуемая смерть, со взглядом, готовым испепелить Алево на месте.
- Не. Переходи. Границы! – очень медленно произнес он, оскалившись по-звериному, и каждому слову вторил грохот из глубины его мощной груди.
- Ладно, как скажешь, - тут же примирительно поднял руки блондин, довольный вызванной реакцией. - Но давай вернемся к делу. У тебя есть женщина, которая предпочитает пребывание в бессознательном нигде постоянному противостоянию с тобой.
Деспот отстранился так же резко, как приблизился, и Алево едва смог скрыть облегченный выдох, когда его тело расслабилось, ощутив, что немедленной расплаты за дерзость не будет.
- Да во имя Богини, ничего она не предпочитает! Она просто ранена, и нужно найти способ ее вылечить! – Грегордиан принялся расхаживать по гостиной, будто ища выхода, чуть припадая на правую ногу, которую один из ногглов почти оторвал ему.
- А ранена она, потому что… - продолжил свое давление Алево, игнорируя вновь поднявшее голову беспокойство от столь небывало медленной регенерации архонта.
- Ты что, ожидаешь от меня слез раскаяния? – вернулся к циничному тону Грегордиан.
- Нет. Я пытаюсь лишь заставить тебя увидеть элементарные вещи. А для этого нужно, чтобы ты просто ответил на вопросы. Не мне. Самому себе. Ты убил тех хийсов в Фир Болге, застав в ее комнате, потому что…
- Это неважно! – огрызнулся деспот.
- Пусть так. Тогда по какой причине ты потащил Эдну за собой?
- Потому что захотел! – последовал еще более раздраженный ответ.
- А сидишь тут сейчас в темноте и бросаешься на всех беспокоящих тоже потому, что этого сам хочешь? – позволил себе едва заметную ироничность Алево.
Грегордиан остановился перед ним и пристально осмотрел, будто выискивал в старом друге и помощнике нечто совершенно новое.
- Чего ты пытаешься добиться, изображая тут психиатра из дешевых фильмов мира Младших, друг мой? – рот его насмешливо кривился, но глаза светились предупреждением.
- Признания наличия проблемы, Грегордиан! – не внял визуальной угрозе блондин. - У тебя есть чувства к этой женщине!
Помолчав с минуту, деспот не спеша уселся обратно в кресло и закинул длинные мускулистые ноги на столик из черного металла рядом.
- Хорошо, доктор, - желчно произнес он. - У меня есть чувства к этой женщине. Что будем с этим делать? Какие посоветуете методы лечения?
- От чувств, пациент, весьма помогает полное ими насыщение, - нисколько не смутившись, поддержал его игру Алево. - Но в нашем случае это представляется затруднительным, ибо объект вашего внимания на данный момент весьма… хм-м… безэмоциональна. Но раз ты уже признал сам факт проблемы, то и согласишься приложить усилия по ее решению.
- Да неужели? – уже откровенно ехидно скривился Грегордиан. - А сейчас я, выходит, их не прилагаю?
- Прилагаешь. Шарахаешь ее раз за разом искрой силы, пытаясь заставить насильно ее принять. А тут нужно не насилие и давление, а соблазнение.
- Соблазнение? – брови деспота взлетели в полнейшем изумлении. - Это уже просто смешно! Мне соблазнять женщину, тело которой принадлежит мне полностью и внутри, и снаружи? Или мне трахать ее бесчувственную до тех пор, пока она в себя не придет?
- Я имел в виду не тело и не секс. Пока не секс! – поправил себя Алево, подстегиваемый зарождением бури возмущения и отрицания в глазах Грегордиана. - Ты должен соблазнить ее разум.
- И как же это? Давай, порази меня! - ухмыльнулся деспот, заметно расслабляясь.
- Скажем, ты мог бы дать ей нежность вместо дикости. Внимание вместо требовательности. Свободу в разумных границах вместо тотального контроля.
- Ты в своем уме? Я и нежность? – тут же вскочил деспот и вернулся к метанию по гостиной.
- Притворись.
- Да с какой стати?! – рявкнул он, выходя из себя.
- С такой, что она должна нуждаться в тебе! – по-прежнему ровным тоном гнул свое Алево.
- А сейчас обстоит как-то по-другому? Я ей сказал, что она должна просить меня обо всем, что ей нужно. Только меня!
- Между «должна» и «хочет» существенная разница! Ты желаешь быть для нее Солнцем в новом мире? – поднявшись, Алево присоединился к Грегордиану, игнорируя подозрительный его взгляд, и теперь они вместе кружили по огромной комнате.
- Богиня! А можно без этого высокопарного идиотизма? – небрежно отмахнулся деспот. - Я всего лишь хочу ее всегда готовую и думающую лишь о том, когда и как поимею ее снова.
- То есть зацикленной на одном тебе, прощающей все, что угодно, сейчас и в будущем, удобной и готовой в любую минуту?
- Угадал!
- В таком случае сделай вид, что она для тебя центр вселенной и нуждаешься в ней больше, чем во всем остальном мире, - быстро проговорил Алево и отступил на шаг, увидев, что Грегордиан остановился так резко, будто налетел на стену.
- Ты уверен, что это я нуждаюсь в псевдопсихологической помощи? – обернувшись, обманчиво спокойно спросил деспот.
- Абсолютно!
- Я, по-твоему, клоун, чтобы лицедействовать? – от прорезавшегося глухого рычания задребезжали оконные стекла.
- Вовсе нет, - постарался сохранить невозмутимость Алево, несмотря на вновь вспыхнувшую фантомную боль в костях. - Ты привык побеждать любой ценой. Но эта битваидет на непривычном для тебя поле. Попробуй и увидишь, что очень скоро Эдна не будет себя мыслить без тебя. И тогда, как бы ни пошли дальше дела, ей будет не освободиться из этого капкана. Оковы на сердцах женщин куются быстрее, чем на мужских, и держат их потом надежнее любых замков и подземелий. Влюбленная женщина сама себе тюремщик и палач. Тебе не нужно будет больше ее удерживать, обольщать и ломать голову, как приковать внимание и заставить нуждаться в себе. Она сделает за тебя всю работу.
- Ну, и как ты себе представляешь меня, заискивающего и сюсюкающего перед ней? – хоть тон Грегордиана и выдавал прежнее раздражение, но теперь оно было направленно в совершенно иное русло.
- Нет, заискивания не сработают! Ты должен быть достоверен.
- В Тахейн Глиффе все решат, что я не в своем уме, - говоря это, деспот и сам ухмыльнулся, демонстрируя, насколько его это мало волнует.
- Во-первых, архонт здесь ты, и то, как ты обращаешься со своей фавориткой, никого не касается. А то, что она голем, чего нет ни у кого другого, лишь добавит пикантности и развяжет тебе руки. Кто знает, как верно обращаться с любовницей – взрослым големом? Никто, кроме тебя! Твоя игрушка – твои правила! А во-вторых, для тебя и так не секрет, что тебя считают непредсказуемым. Есть ли разница, каким путем идти и какие средства выбирать, когда в итоге получаешь то, что хочешь?
- Слова настоящего асраи, - хмыкнул Грегордиан.
- Это верно, мой архонт, - довольно кивнул Алево, надеясь, что в решении хоть одного вопроса появился просвет.
- Но это никак не решает главную сейчас проблему, - хорошее настроение деспота, однако, мгновенно рассеялось. - Как мне вернуть эту женщину к жизни?
- Почему бы тебе не доверить это своему зверю? – тут же нашелся блондин. - Мне так показалось, что у них с Эдной полный контакт и взаимопонимание с первого же знакомства. Она вполне может принять от него то, что отвергает от тебя.
- Прекрасно! – проворчал Грегордиан, вздохнув и, видимо, смиряясь с неизбежным ходом вещей. - Чтобы получить свою любовницу обратно, я должен уступить место своему зверю, так как он справится лучше. А ради того чтобы она, наконец, стала покорной и обожающей меня придется лицедействовать, изображая влюбленного идиота! Нет ли в твоем списке унижений сегодня еще чего-то, пока я в настроении сносить это и соглашаться?
- Нет, больше ничего такого. Но мне нужен мой архонт в блеске всей его устрашающей силы, чтобы привести в чувство всех в Тахейн Глиффе, - в конце концов, Алево ведь не ради благополучия лежащей в спальне упрямой женщины весь этот разговор затевал.
- Ну что же, друг мой, - ответил Грегордиан, направляясь в купальню, хищно и предвкушающе скалясь. - Если нужен архонт, то ты его получишь. Как и остальные. Сполна.
) Например, история Илвы и Раффиса, да и Алево такой неоднозначно симпатичный, что хочется его пристроить тоже
> Ольга:
> Огромное Вам спасибо! Очень очень очень понравилась книга!!! Хочется ещё и продолжения, ведь мы такие ненасытные