Моя история перемен

Душ мне помог, и из него я вышла гораздо более свежая, бодрая и полная сил. Как раз настолько, чтобы миновать кресло и добраться аж до дивана, где приняла уже лежачее положение. Впрочем, я отживела в достаточной степени, чтобы с удовольствием ощущать прикосновение шелковистой ткани халата к чистой коже.
Я закрыла глаза и погрузилась в подобие дрёмы. Перед глазами проносились многообещающие картины, которые сулил мне вечер пятницы. Бары, рестораны, клубы… Ну, хоть чашечка кофе в любимой кофейне в компании не менее любимой подруги… Но все эти райские видения дружно истаяли под намертво слипшимися ресницами, которыми руководил мой перетруженный мозг, совершенно не считающийся с желаниями своей хозяйки. То есть моими…
Очнулась я ближе к десяти часам вечера. Непричёсанные волосы так и высохли, разбросанные по подушке, и теперь представляли собой печальное зрелище. На щеке отпечаталась складка от покрывала. Чувствовала я себя так, будто меня мешком по голове тюкнули, но зато мне удалось немного отдохнуть!
Мой молодой и здоровый организм требовал действия, драйва, необдуманных поступков! Поэтому я пошла на кухню и открыла холодильник в надежде поживиться там чем-нибудь. По счастью, внутри оказалось пусто. И немудрено, ведь готовить по вечерам я прекращала где-то со среды, уже в четверг возвращаясь с работы примерно в том же состоянии, что и сегодня. Отсюда и секрет стройной фигуры: двухразовое питание. Съесть что-то после шести — нетривиальная задача, а в магазин идти посреди ночи ужасно неохота. И как это ни парадоксально, но именно благодаря своей врождённой лени я пока не прибавила ни одного лишнего килограмма.
Но от эха, пронёсшегося по недрам холодильника, мне стало так грустно! Я уселась за стол на кухне и подпёрла голову кулаком. Уставилась в окно. Там светили фонари и срывались первые снежинки намечающегося снегопада. Сердце сжало острое желание, чтобы настало лето и пришло тепло. Хотя… принципиально же это ничего не изменит.
Спать теперь совсем не хотелось, как не хотелось, чтобы время утекало сквозь пальцы столь скоропалительно. Ещё совсем недавно было пять часов, а уже десять! Куда делось столько времени между ними? Я противилась всей душой, чтобы пятница заканчивалась. Я была готова растягивать её до двенадцати, до часу, до двух ночи, и плевать, что это уже суббота.
Правда, завтра придётся расплачиваться дообеденным сном, а потом поход в магазин за продуктами, готовка на неделю, уборка, стирка. Тут и субботе конец. Надоело! И останется одно воскресенье, которое я проведу депрессии оттого, что выходные опять так незаметно пролетели.
Я снова почувствовала себя мухой в паутине, которая лишь напрасно дёргает лапками, но освободиться никак не может. Как мне изменить порядок вещей?
Я встала из-за стола и вышла из кухни. В голове шумел хоровод мыслей.
Ведь воскресенье ещё не наступило, так же как и суббота. В моем распоряжении всё ещё оставался вечер пятницы. На часах всего-то начало одиннадцатого, можно столько всего сделать. Например, выбраться куда-нибудь. Намарафетиться, надеть красивое платье, сапоги на шпильке. Вон ботфорты в шкафу пропадают, так ни разу и не надёванные.
Но при мысли о лишних телодвижениях сразу же закололо в боку и спину что-то потянуло, да и ноги загудели: за весь день набегалась уже на каблуках. Траектория движения незаметно сместилась от шкафа с нарядами к столу с ноутбуком. Сейчас сяду и напишу что-нибудь. Что-нибудь «умное, доброе, вечное».
«Привет, как дела?» — написала я брату, увидев того онлайн. Мы мило угробили сорок минут драгоценного времени на никчёмную болтовню, и только глянув на часы, я осознала всю глубину своего падения. Одиннадцать. Вечер пятницы почти кончился, и я его снова профукала, занимаясь всякой ерундой.
Я опустила лицо на ладони и уже была готова захлопнуть крышку ноута, как что-то меня удержало, и я только закрыла браузер. Потом тупо уставилась в яркую картинку на рабочем столе.
Запиликал телефон. Вика. Моя подруга. Я была рада и не рада её звонку одновременно. Подсознательно я знала, что только она способна вытащить меня из этой трясины. Но, с другой стороны, сегодня я увязла уже достаточно глубоко, чтобы хотеть освободиться.
— Алло, — сумрачно ответила я, взяв трубку.
— Андреева, ты чё, меня игнорируешь что ли?
Я невольно улыбнулась. Её наезжающий тон будто сорвал с меня саван никчёмности. И вот парадокс: два человека, которые всегда обращались ко мне по фамилии — подруга и мегера — но насколько велика разница! Вика всегда будто подначивала, подталкивала, старалась растормошить меня, бросала ироничный вызов. Я не знала более отзывчивого человека, чем она, способная выслушать абсолютно всё, любой бред. И также способная прямо сказать об этом, прочистить мозги, назвать дурой, а потом обнять и сказать, что всё будет хорошо. Одно её присутствие в моей жизни мне всегда помогало. Она была мне ближе, чем иная сестра, да и знала не в пример больше.
— Ты о чём? — удивилась я, слыша в своём голосе гораздо более живые и мелодичные нотки, чем прежде.