Волшебная монетка - рождественская сказка (полная версия)

Голову украшал громоздкий бархатный берет со множеством складок и пером. Весь туалет был выдержан в одной цветовой гамме, смотрелся строго, что говорило о вкусе богатого господина. На холёных руках поблёскивали кольца.
– Смотрите, – пронеслось в толпе.
– Сам герцог, – воскликнула полная женщина с большой корзиной в руках. Она накупила провизии с запасом: копчёные колбаски и сосиски возбуждали аппетит. Головка сыра, куриные яйца, горох, фасоль, картофель, лук, капуста и много сладостей с трудом умещались в корзине.
– Хельга, зачем столько всего накупила? – спросила соседка.
– Детки приезжают, хочется их побаловать. Праздник ведь.
Тем временем вельможа подошёл ближе, положил в шапку Гюнтера талер. Шарманщик смотрел на незнакомца, не отрывая глаз, монета его интересовала меньше всего.
«В его взгляде что-то таинственное и доброе», – подумал Гюнтер. Никогда знатные господа не интересовались музыкой шарманщика, внимание вельможи вызвало вопросы.
– Благодарю. – Шарманщик приложил к груди руку и наклонил голову.
– Счастливого Рождества. Пусть мечты сбываются, – пожелал незнакомец и ушёл. Люди стояли, как заворожённые.
А Бобка закричал что было силы:
– Гюнтер хороший, хороший, хороший, – словно подтверждал, что жертвователь неспроста положил в шапку денежку.

Вечерело. Поднялся холодный ветер, приморозило, падал снег. Шарманщик собирался домой. Сапожник подскочил к нему:
– Гюнтер, покажи, что тебе богач положил?
– Смотри, – безучастно ответил шарманщик. – Мне домой пора.
– Ты глянь, как повезло. Ого, целый талер пожертвовал. Сколько на него купить можно. Вот это да. В жизни такого не видывал.
– Успокойся, Клаус. Что за восторги? Человек решил поздравить меня с наступающим праздником. Спасибо ему.
– Да ты не понял. Сам посмотри, дурья башка. – Сапожник достал из шапки монету, разглядывая, покрутил её, попробовал на зуб и протянул шарманщику руку. А там на ладони красовался большой талер, да ещё с гравировкой. В самом верху возвышалась корона, от неё шла накидка, похожая на мантию, по обе стороны она спадала по краям фалдами, в центре – герб со стоящим на задних лапах львом. Его хвост был причудливо изогнут.
– Прощай, – сказал Гюнтер.
– До завтра, – поправил его сапожник.
Клаус отдал шарманщику талер. Тот не глядя вложил в карман и, взвалив на плечо ремень от шарманки, зашагал домой. Его пальто давно прохудилось, и шарманщик порядком промёрз.
У порога Гюнтер увидел девушку. Она напомнила ему изящную статуэтку, которую выставили на витрине празднично украшенной лавки. Одета девушка была просто: белая блузка с пышной оборкой чуть выше груди, у плеча рукав собирался в буф, книзу плотно прилегал к рукам. Поверх блузы – приталенная жилетка на шнуровке чёрного цвета, ниже пышная оранжевая юбочка, на ногах – гетры и башмачки. Голову обтягивала маленькая тряпичная шапочка. Сверху девушка обвязалась большой овечьей шалью.
– Вечер добрый вам, шарманщик, – ласково сказала гостья.
– И вам, милая барышня, доброго вечера, – удивлённо посмотрел на неё Гюнтер и подумал: «Какая славная девушка, что она здесь делает?»
– Не сердитесь, что навестила вас в неурочный час. Мне сказал один знатный господин, что вам нужна помощница. А я живу одна и очень люблю помогать.
– Кто ж вам мог такое сказать? Я никого не просил.
– Сорока на хвосте принесла, – звонко засмеялась девушка. – Говорю же, знатный господин. У него такие добрые глаза.
– Вот как? Чудеса. Ну пойдёмте. На улице холодно, а вы, как я погляжу, очень плохо одеты.
– Ничего, я привыкшая.
Шарманщик поднял глаза на девушку и обмер. Она так напоминала ему Гретхен – его покойную жену.
– Сколько лет вам, красавица? – спросил он между прочим.
– Шестнадцать минуло.
– Позволю себе спросить, где родились?
– В пригороде Румнэ. Приёмные родители сказали, что моя матушка померла в родах, забрали меня к себе и усыновили. Да вот уж год минул, как и они покинули сей мир, оставив меня сиротинушкой. Перебралась в Румнэ, здесь хорошо и подработать можно.
«Как она похожа на Гретхен, одно лицо. А вдруг она моя дочь?!» – пронзила зловещая мысль голову Гюнтера.
Он вспомнил, как повитуха вышла и нервно объявила: «Гретхен больше нет, – на ходу сказав, чтобы я шёл домой, завтра вернулся за телом. О ребёнке ни слова. А мне было не до вопросов. Этим сообщением она приговорила меня к одиночеству. Потерял самое дорогое, что было в жизни. В помутнённом состоянии покинул её дом. Когда пришёл назавтра, ни повитухи, ни тела Гретхен не нашёл. Дверь наглухо заперта. Сколько ни стучал, не открыли. Расспрашивал людей из соседних домов, никто ничего не видел. Дворник, сочувствуя мне, рассказал, что слышал ночью шум за окном. Не вышел посмотреть, побоялся. Так я потерял свою любимую – самое дорогое». – Печальные воспоминания обрушились на шарманщика, и спасения от них не было.
– Входи, располагайся, коль пришла. Особо угощать тебя нечем. Чаем напою.
– А что ещё в зимнюю стужу надо?
Шарманщик поставил на горелку ковш с водой. Приготовил несколько листьев смородины, вложил в гранёные стаканы.