На крыльях кошмара

Кхари, в отличие от наёмницы, имя показалось смутно знакомым. Если не считать утра, то она слышала его когда-то очень, очень давно. Поэтому Алея пожала плечами в ответ на вопросительный взгляд Невеяра и стала с любопытством ждать пояснений. Кто же этот человек, наделавший столько шума?
— Он служил Миродану двадцать лет назад. Разводил пегасов. Потом внял выгодному заграничному предложению и переехал. Заводчиком он был очень талантливым, а Исенбар повсюду выискивал таких, чтобы, наконец, получить устойчивую к жаркому климату породу пегасов. Он прилетел…
— Сегодня! — закончил предложение, внезапно появившийся в комнате Зарамир.
Он вошёл без стука, открыв дверь своим ключом, занял последнее свободное пространство, и, возвышаясь над собеседниками, тут же завладел инициативой:
— Алея, я верю, что ты вспомнишь Дарамира, когда увидишь его. Если нет, пообщайся со своей сестрой, она в красках расскажет тебе все сплетни двадцатилетней давности, чтобы ты не провалилась.
— В смысле? — не поняла общей задачи кхари.
— Зарамир, я против, — вмешался Невеяр, вставая с места. — Это слишком опасно.
— Сейчас всё опасно, — отрезал начальник Тайной службы. — Выходить на поединок с княжеским гридем, чтобы поставить его на место – опасно, следовать указаниям анонимной записки и встречаться в лесу в одиночку с целой толпой мужчин – опасно, сражаться с кошмарами в небе – опять опасно! Не говори мне об опасности после всего этого, Невеяр.
— Так что я должна сделать? — спросила Алея, выслушав всю тираду.
— Ты должна пообщаться с Дарамиром, моя прелесть, — холодно улыбнулся этот любитель черных кафтанов. — Ты старше Тарины, ещё вполне можешь помнить его. Поговорите, наконец, об Исенбаре.
— И какова цель?
— Мне нужны детали. Кто он, что он, как говорит, как дышит. Не надо выпытывать у него страшные тайны. Он всё равно ничего не скажет. Но общепринятую версию выслушать придётся.
— Хорошо, я согласна, — кивнула кхари. — Я постараюсь увидеть его сегодня.
— Алея, он прилетел на кошмарах! — не выдержал Невеяр.
— Невеяр! — повысил голос Зарамир и состроил непонятную гримасу. После этого желание спорить у дознавателя отпало.
— Вы можете идти, — сказано это было женщинам. — Вечером жду отчёт.
Алея и Тарина переглянулись, встали и вышли. Из-за двери сразу же донеслись голоса мужчин, которые о чём-то спорили на повышенных тонах. Ни слова разобрать всё равно не удалось.
— Если ты не против, я пойду с тобой? — спросила Тарина. — В последнее время мне что-то не по себе одной.
— Конечно, — кивнула кхари. — Сначала надо отыскать Ждану.
Вскоре, пройдя по бесчисленным коридорам, молодые женщины оказались в гостевой комнате старшей сестры Алеи. Последней не составило труда изобразить праздное любопытство, чтобы иметь возможность выслушать целый ворох сведений, вываленный Жданой.
— Какая беда! — начала сестрица с главной златолучинской новости. — Никто не ожидал, что княжна отравится.
Она наливала чай из самовара и раскладывала пироги по тарелкам. Угощение оказалось весьма кстати, поскольку с момента утреннего покушения у Алей маковой росинки не было во рту, а прошла уже большая часть дня. Бесконечного дня… И вот, как раз, сейчас кхари ощутила зверский голод.
— Как это «отравится»? — жуя кусок пирога, уточнила Алея. Версия Жданы существенно отличалась от версии Тайной службы. Это было интересно.
— Бедняжка Нарина, — вздохнула сестра. — Как подумаю о ней – сердце кровью обливается. Оказывается, она любила его всю жизнь! Двадцать лет прошло, но такая любовь не умирает.
— Так кого она любила? — осторожно спросила Тарина.
Ждана обвела девушек взглядом и поняла, что перед ней благодарные слушатели, которые из-за молодости и жизни в заморских странах ни разу не слышали этой душещипательной истории. А история и впрямь оказалась душещипательная. Двадцать лет назад Нарина была молодой девушкой и единственным ребёнком князя. Наследницей престола. В мужья ей прочили сына тогдашнего воеводы – Миродан не желал выдавать дочь за иноземного принца, чтобы Лурья не попала во власть человека, чуждого этой земле и народу. Нарина не слишком горела желанием идти под венец – с девушками так чаще всего и бывает, и Миродан не придавал этому большого значения. Как выяснилось перед самой свадьбой, да ещё и на всё Златолучье, сердце княжны оказалось несвободно. Но полюбила она не знатного человека, а всего лишь… молодого заводчика пегасов, который отслужил при княжеском тереме уже несколько лет. Может, столько и длился их роман? Об этом княжна так и не призналась, но скандал вышел громкий и свадьба расстроилась. Нарина желала выйти замуж по любви, но князь оставался твёрд: простолюдин не может жениться на будущей княгине. В результате молодого человека куда-то сослали, а потом он вроде бы уехал из Лурьи в поисках лучшей доли.
Полетели года. Княжна на словах не вспоминала о своём возлюбленном, но на каждое предложение руки и сердца отвечала решительным отказом. А затем у неё родился брат, который перечеркнул все её притязания на трон. Переживала она это тяжело, но больнее всего ей было из-за утраченной любви.