Стихия запретных желаний (ознакомительный отрывок)

Если такое случалось, Катя бросала все и ехала в другое место. Ее сожитель Владимир очень многое видел, поэтому нужно уезжать из страны. От поселка Карамана до Омска примерно восемьсот километров, это около двенадцати часов езды на легковой машине. Но Катя не планировала доезжать до города, она постарается приютиться где-нибудь недалеко от границы.

***

Прошло шесть лет с того времени, как они уехали из Казахстана в Россию. За это время поменяли несколько деревень, жили в Новосибирске, а сейчас проживали в Подмосковье, в маленьком селе, где Вика ходила в школу, а Екатерина пыталась найти работу. С каждым годом женщина становилась все агрессивней по отношению к дочери, обвиняя ее в своей никчемной жизни.
Возможно, вы спросите: почему за столь короткое время они поменяли столько мест жительства? Все до банальности просто. Чем старше становилась девочка, тем сильнее в ней была волчица. Мать презирала ее за это, всячески унижая и оскорбляя. Вика терпела, но в определенный момент в конфликтной ситуации она срывалась, превращаясь в волчицу, что, конечно, не оставалось незамеченным. В итоге от постоянных переездов у матери часто не было работы, они жили только на ежемесячное пособие на ребенка до восемнадцати лет и различные компенсационные выплаты, которые положены матери-одиночке на ее дитя. Естественно, это были ничтожные суммы, поэтому катастрофически не хватало денег. Но непутевую мамашу не волновало, что ее ребенок нуждался в элементарных необходимых вещах, продуктах, а особенно в материнской ласке. Екатерина считала, что если из-за дочери она часто меняла место проживания, то пусть та учится жить со скромными потребностями и радуется этим крохам.
Уже прошел год, как они приехали на последнее место жительства, но у Екатерины до сих пор ничего не получалось с работой. В бешенстве от такой жизни она стала все чаще употреблять спиртные напитки. И теперь все деньги, которые она получала на ребенка, шли на огромную мамину потребность.
Вика давно перестала плакать, принимая отношение матери как норму. Единственное, что она не понимала, почему та так с ней обращается? Ведь разве она виновата, что оборотень? Разве она несет ответственность за то, что мать стала парой волка, и что ее жизнь пошла по наклонной в пропасть? Девочка старалась держать себя в руках, хорошо себя вести, быть тихой и послушной, чтобы только мама не ругалась и хоть немножко любила ее. Но мать как будто специально провоцировала ее на взрыв, чтобы потом обвинять и, возможно, ни к чему не стремиться. Считая, если прячет дочь, то больше ничего ей не должна. Женщине было без разницы, что ее осуждали и проклинали бабы за такое ужасное отношение к родному ребенку. Екатерина даже не заметила, что ее дочь очень рано повзрослела и стала самостоятельной, так и не побыв маленькой девочкой.
В свои двенадцать лет Вика все делала по хозяйству в доме: убирала, стирала, гладила и готовила не только себе, но и матери, имея ограниченный запас продуктов. Но сколько бы девочка ни трудилась и ни старалась, мать ей всегда была недовольна, проклиная ее сущность.
Когда Екатерина стала пить, Вике пришлось научиться обрабатывать землю и завести маленький огород. Естественно, она спрашивала совета у соседок или вычитывала нужное в книжках в библиотеке, делая записи в своей тетрадке. Она училась всему сама. Возможно, кому-то покажется, что для такого возраста это нормально. Может быть, но не стоит забывать, что это ежедневный тяжелый труд, который требовал огромной отдачи, а тут ребенок. Особенно нелегко Вике было в огороде. Неблагодарная работа, утомительное занятие, а для девочки вынужденная мера. Конечно, друзей у Вики почти не было, только Наташа, с которой даже молчать было замечательно. А другие дети почти не общались с ней. Кто захочет играть с девочкой, которая постоянно трудилась дома, в огороде и прилежно занималась в школе, не оставляя времени на детские радости. Она не ходила ни на какие мероприятия и почти всегда в компании была молчалива. Ну а как ей было стать другой, если любой взрыв эмоций и агрессия выводили ее волчицу из себя? Вика очень тонко и сильно чувствовала чувства людей: радость, гордость, презрение, злость, обиду и жалость. Поэтому она держалась от всех подальше. В восемь лет девочка поняла, что доброта бывает не тем, чем кажется на первый взгляд. В ее случае доброта была жалостью.
Получилось так, что когда они с матерью жили в Новосибирской области, очень добрая соседка стала подкармливать вечно голодного ребенка. Она также учила Вику готовить. Однажды после школы довольная девочка бежала к соседке. Подойдя к забору, услышала голоса бабы Маши и ее дочери Варвары.
– Зачем ты кормишь эту девчонку? – резко спросила молодая женщина.
– Девочка голодная. Жалко ее…
– Жалко ей. Я, главное, тебе продукты таскаю, а ты теперь всех голодных кормить будешь?
– Варвара, ты посмотри на нее. Девочка худющая, одни косточки торчат. Екатерине совсем плевать на дочь. Вечером всегда в окно вижу, как к ней мужики ходят. А девчушка вечно на улице сидит, вроде играет. Поражаюсь, почему она не болеет. Жалко ее.