Школьное колдовство

— Короткий мужской разговор, — объявил отец, — а потом мы соберемся за ужином, который дорогой эсс Настан, конечно, с нами разделит!
Винтен моргал, сбитый с толку, потому что отсутствие свадебного флага над воротами его озадачило, а обещание приятных новостей и обрадовало, и немножко встревожило. Отец, пользуясь этим, увлёк его в кабинет и захлопнул дверь перед носом супруги, которая явно намерена была разбавить собой этот «короткий мужской разговор». Значит, потом отцу достанется, мачеха долго будет сначала кричать, а потом шипеть...
Лиле стало так жаль отца. Он ведь делает это, потому что не хочет пока сообщать мачехе об её наследстве. Не хочет, чтобы мачеха злилась и вымещала злость на ней. Ведь Лила получит больше отца, и ещё титул!
Как странно, однако.
Более высокий титул, чем у отца. И чем у отца Винтена. Пожалуй, Винтен всё же обрадуется.
Иса громко хмыкнула, сверля взглядом старшую сестру, а матушка строго на неё посмотрела. Это чудо какое-то, если баронесса станет одергивать Ису, когда та всего лишь хмыкает...
Минта вбежала в комнату, с разбегу обняла Лилу и стрельнула в неё хитрыми глазёнками. Малышка была старшей сестре чуть выше пояса.
– А ты не превратишь меня в лягушку, Лила? – спросила она.
– Ну что ты, – улыбнулась Лила, тоже обнимая девочку, – ни за что на свете, даже если бы могла.
– А Иса сказала, что превратишь. А её тоже не превратишь?
– Нет...
– Иди к себе, непослушная девчонка! Заберите её, — мачеха, подбежав, силой отодрала младшую дочку от падчерицы, — Кайла, Кайла, уведи немедленно эссину Минту! – крикнула она горничной.
Гувернантки у них не было уже больше года, с тех пор, как последняя получила расчёт. Поэтому за Минтой, если требовалось, приглядывали горничные, а Исире и без гувернантки было неплохо.
– А ты иди к себе и сиди там, носа не высовывай, пока не будет позволено! – строго велела баронесса Лиле, когда упирающуюся Минту увели.
– Но, матушка, – попыталась возразить Лила, – ведь Винтен...
Встретиться с ним было совершенно необходимо.
– Делай, как я сказала, – повысила голос баронесса, – а то вздумала вести себя так, будто уже закончила Эбессан?
– Что вы, матушка...
– Так делай, что велено! – мачеха сдвинула брови, – а эсс Настан, я полагаю, ещё подумает, нужна ли ему невеста, которая будет учиться в Эбессане. Ступай!
И Лила поспешно убежала. Села у окна, стиснув руки, и ждала, чем же всё кончится. Что отец скажет Винтену? А что не скажет?
А может, Винтену Настану действительно не нужна невеста, которой придется учиться в Эбессане? Но — её приданое и титул! Что перевесит?
Было страшно.
А что, если на самом деле отказаться от наследства? И не ехать в колдовскую школу? И выйти за Винтена? Близкое и понятное счастье, которого не нужно ждать целый год.
Кстати, Лила не могла не подумать о том, что кричать и ругать её на этот раз, вот только что, мачеха не стала. Неужели она восприняла угрозу отца так серьезно, испугалась, что Лила действительно в дальнейшем сможет наслать какую-нибудь порчу на Ису?
От того, что мачеха не стала ругаться, тоже было как-то странно и даже неловко.
Наконец внизу позвонили к ужину, и Лила спустилась. Мачеха наградила её негодующим взглядом. Да, действительно, она ведь велела «носа не высовывать». Отец благодушно посмеивался, а Винтен...
Её жених просто сиял. Баронесса выглядела так, словно наелась кислятины, и принялась рассуждать о погоде. Потом отец заговорил о качестве скошенного в том году сена. Эссина Исира не сводила глаз с Винтена, причём смотрела так, словно именно его предпочла бы на ужин. Между тем ужин был очень вкусным: жареная дичь с овощами и пряная каша с изюмом. Но Лила ничего не ела, от волнения у неё начисто пропал аппетит, и, вообще говоря, она тоже предпочла бы Винтена...
Нет, не увидеть его в своей тарелке, а уйти с ним в сад, например.
– Как вы относитесь к тому, что наша дорогая Лилиана поедет учиться в Эбессан, эсс Настан? – не удержалась матушка, когда унесли остатки дичи и каши и подали миндальные пирожные, те самые.
– О, я глубоко опечален, миледи, – заявил Винтен, широко улыбаясь, – но я так люблю вашу дочь, что согласен подождать. Как жаль, что нельзя пожениться до того, как она уедет. Кстати, милорд, а точно ли нельзя? Ведь к свадьбе всё готово! А потом я согласен отпустить любимую супругу хоть на год, хоть на два, если, конечно, мне позволят почаще её навещать.
Для Лилы эти слова были лучшей музыкой на свете, а вот Иса помрачнела и не стала доедать пирожное.
– Никак нельзя, друг мой, – добродушно ответил барон, – такие правила в Эбессане. Придется уж вам поднабраться терпения. Но это ничего, это даже полезно. Вот нам с моей дорогой леди тоже пришлось подождать нашу свадьбу. И ничего, мы счастливы!
Неизвестно, что в действительности имел в виду отец, но, видимо, выразился он неудачно, потому что от его слов мачеху перекосило...
Наконец-то ужин был закончен, и Лила с Винтеном могли уйти в сад. Лишь только густые кусты сирени скрыли их от нескромных глаз, он поспешил её обнять. Да-да, с некоторых пор они стали позволять себе такие вольности, как объятия и поцелуи не только ручек. Но ведь они жених и невеста, и вот-вот должны были пожениться!