Кодекс бесстрашного рыцаря

И натянул тетиву.
- Стой! – завопил Альберихт. – Не смей! Кому говорю!
И поспешно перекрестился.
- Господин, - немного разочарованно протянул оруженосец. – Жив, значит.
Такое поведение верного Рональда озадачило рыцаря.
- Совсем ума лишился? – рявкнул он.
Оруженосец на четвереньках выполз из кустов, кряхтя поднялся на ноги, отряхнул колени от пыли и прилипшей листвы и пробурчал:
- Рехнешься тут.
Вид он имел настолько незавидный, что Альберихт встревожился. Все лицо верного Рональда покрывали мелкие царапины, одежда была грязна и изодрана.
- Ты что же, дрался с кем-то?
Рональд посмотрел на него полубезумным взглядом.
- Не дрался – драпал.
Альберихт почесал в затылке.
- От кого?
- Так от чудища же! Кони, как его завидели, мигом унеслись – поминай как звали. А я ломанулся в лес. Решил: сожрал огнедышащий гад господина, а теперь и меня на закуску пустит.
Чего-чего, а вот этого рыцарь точно не ожидал услышать. Он еще раз почесал в затылке и переспросил:
- Стало быть, ты видел дракона?
Оруженосец кивнул.
- И когда?
- Да рассвело уже. Присел я, значит, по надобности, смотрю – летит. Так я со страху…
- Можешь не продолжать, - поморщившись, оборвал его Альберихт. – И откуда летел дракон?
- Так оттуда, куда вы ушли вчера, сэр. Я почему и решил, что вас-то он уже слопал.
Рыцарь ничего не понимал. Совсем ничего. Да, он обнаружил вчера драконье логово, но дракона-то там не было. Разве что ему попался особо трусливый гад, спрятавшийся от отважного рыцаря, дождавшийся, пока незваный гость заснет, а потом улепетнувший подальше. Вот только в такую вероятность Альберихт почему-то не верил.
- А тебе спросонья померещиться не могло?
- Да какое там померещиться, - обиделся Рональд. – Здоровенная получилась такая…
- Оставь подробности! – рявкнул Альберихт.
- …тварюга, - закончил оруженосец. – Но ежели вы не желаете выслушивать, то я молчу.
Рыцарь не стал уточнять, что слушать не желал вовсе не о драконе, они с оруженосцем просто не совсем поняли друг друга.
- Да вы и сами посмотреть можете, - заверещал внезапно Рональд. – О! Вон! Летит!
Прекрасный летний день померк, словно на солнце наползла огромная черная туча. Крылатая туча. Альберихт уставился на темную тень, стремительно снижающуюся над лесом. Рональд, тихо повизгивая, опять упал на четвереньки и быстро-быстро попятился обратно к кустам. Миг – и скрылся, только ветви зашатались. Отважный рыцарь отмер, выхватил меч и со всех ног помчался к драконьей пещере.

***

Когда он, задыхаясь и пытаясь справиться с резью под ребрами, добрел до драконьего логова, его встретила обеспокоенная Изольда.
- Вернулся! – обрадовалась она. – А я уж думала, что ты покинул меня, не попрощавшись, благородный рыцарь.
Альберихт возмутился: воспитание леди Гвенды никогда и ни за что не позволило бы ему так поступить с гостеприимными хозяевами, не говоря уж о гостеприимной и прекрасной пленнице огнедышащего чудовища. Но выдать положенную случаю тираду у него не получилось, дыхания хватило лишь на то, чтобы прохрипеть:
- Где?
Изольда огляделась.
- О чем ты, о бесстрашный рыцарь? Тебя интересует, где обед? Ты проголодался, блуждая по лесу? Или тебе нужен бездельник Ганс, чтобы помог разоблачиться и совершить омовение? Этого лентяя порой не дозовешься. Ганс! Ганс, ленивая твоя поясница! Поди сюда немедленно!
Альберих мысленно взвыл. Он прибежал, не чуя под собой ног, чтобы сразиться с кровожадным монстром, а ему как ни в чем ни бывало предлагают обед!
- Где чудовище?
Изольда свела вместе высокие тонкие дуги бровей, безупречный лоб прорезала тоненькая морщинка.
- Чудовище? А-а-а, так ты окрестил Ганса, отважный рыцарь? О да, чудовище – вполне подходящее ему определение. Как ты умен, как прозорлив! Эй, чудовище! Поди сюда!
Услыхать похвалу из нежных розовых уст прекрасной девы, несомненно, было приятно, однако же у Альберихта возникло смутное подозрение, будто ему морочат голову. Возникло – и тут же развеялось. И в самом деле, разве может прекрасная принцесса обманывать его?
- А дракон? – беспомощно пролепетал он. – Куда подевался дракон?
- Он еще не вернулся, - невозмутимо ответила Изольда и поправила золотистый локон, провела тоненьким пальчиком щеке.
Рыцарь невольно залюбовался снежной белизной ее кожи, сиянием золота волос. Он совсем позабыл о драконе и покорно побрел вслед за очаровательной девой в пещеру.
Так прошло несколько дней. До обеда Альберихт ни разу не застал прекрасную пленницу в пещере – та, если верить словам Ганса, занималась хозяйством. Рыцарь смутно представлял себе эти самые хозяйственные заботы. Кажется, матушка степенно следовала по замку, заглядывая во все уголки и отдавая распоряжения слугам, а на столе появлялась еда, в сундуках – одежда, в подсвечниках – свечи, само собой варилось мыло, мылись полы, отскребались от грязи столы. Еще, кажется, матушка вышивала. Да, точно: Альберихт видел ее с иглой и пяльцами в руках. Иглы в нежных хрупких пальчиках Изольды он ни разу не заметил, но в пещере исправно подавались завтрак, обед и ужин, чистая одежда каждое утро поджидала рыцаря на сундуке, догоревшие свечи исправно заменялись новыми, а мыло в подземных купальнях не переводилось.