Сокровище Вечного океана

Лучшее, что я мог сделать — это отказаться. Но даже с людьми не всегда есть такая возможность, хотя с ними знаешь, как себя вести. Сейчас же мне совсем не оставили права голоса. Совершенно. Очень хотелось перейти на привычный самоуверенный тон, свойственный мне при заключении сделок, но здесь он был неуместен.
— Как я понимаю, выбор у меня невелик, — изрёк я и вопросительно глянул на всё того же молгира.
Тот величественно кивнул. Его собратья по очереди прыгали за борт, складывая ноги в хвосты, и тут же возвращались, блестя мокрой и скользкой кожей, на которой местами поблескивала чешуя. Солнце быстро слизывало влагу с тел морских дьяволов, не слишком привычных к долгому нахождению на поверхности. Водные процедуры были им жизненно необходимы. И только их предводитель казался равнодушным ко всему, кроме меня.
— Нам нужен человек, который точно справится, — заговорил молгир. — Нам сказали, что ты такой человек.
— И кого же мне благодарить за это? — пробормотал я без особой надежды на ответ. Естественно, меня проигнорировали.
— А если я откажусь? — решил рискнуть я. — В конце концов, ведь можно было нанять меня и без всего этого!
Я дёрнулся в путах, указывая на всю степень неудобства этих переговоров. В ответ морской дьявол бросил на меня почти злобный взгляд, в котором легко читалось презрение, а также превосходство и что-то ещё более неприятное.
— Отправишься на корм рыбам, — он оправдал мои худшие опасения. — И некоторые из них находятся на этой палубе.
Молгир осклабился жуткой акульей улыбкой и указал на своих собратьев. У меня перехватило дыхание от такой наглости. «Похоже, на гонорар тут рассчитывать не приходится» — нервно подумалось мне.
— Значит, это предложение, от которого невозможно отказаться, — зло бросил я. — Тогда я согласен!
На рыбьем лице амфибии появилось довольное выражение, и он махнул остальным, чтобы меня развязали. Пока его друзья подходили ко мне, морской дьявол тоже прыгнул за борт, но вскоре появился — мокрый, скользкий и блестящий. Тем временем один из жителей глубин с мечом-плавником наперевес принялся резать верёвки. Надо сказать, что оружие это очень страшное. Раны от него почти всегда смертельны, поскольку его острота и сила поражают воображение. Чаще всего мечом-плавником старшие амфибии сражались именно друг с другом, выясняя неведомые людям отношения, и предназначался он, чтобы рубить их толстые панцири… В свете этого я несколько разнервничался, пока молгир сноровисто резал путы в опасной близости от моего тела.
Подняться я смог только через несколько минут. Пришлось ждать, пока кровь разойдётся по конечностям. Потом мне дали воды, и уже после первых глотков я почувствовал себя намного лучше. К этому времени в поле моего зрения осталось только два морских дьявола: тот, кто принёс меня из трюма, и их главный. Последний в очередной раз прыгнул в море, но возвращаться не торопился.
— Питук бом шагра дум, — просвистел оставшийся со мной молгир и указал на спуск с корабля. Я понял, что дальнейшая беседа будет проходить при других обстоятельствах и стал перебираться на скалы.
Здесь нас ждало место, более подходящее для переговоров. Сюда падала тень от старого судна, а скалы образовывали небольшой круглый бассейн, в котором уже обосновался главный молгир. Рядом находился удобный выступ, на который я не замедлил сесть. Море вокруг было почти чёрного цвета. Оно всегда меняло окрас, когда в нём появлялись старшие амфибии. Среди людей никто не знал, отчего так происходит.
Приятным сюрпризом стала поданная нам еда: морские фрукты, устрицы, рыба и целый букет съедобных водорослей. Приготовлено угощение было на манер жителей глубин — то есть сырьём. Это, впрочем, подразумевало, что я могу отведать всё, кроме рыбы. Что ж, отношение ко мне явно поменялось в лучшую сторону. И не скажешь, что десять минут назад заказчики грозились съесть меня в прямом смысле слова. Я набросился на угощение. После того как меня развязали и дали напиться, во мне проснулся зверский голод.
— Фар-Гадем Ицу-Беду, — сказал молгир, сопровождая холодным взглядом каждое моё движение.
Я удивлённо глянул на него, а потом сообразил, что молгир представился. Холодность в его глазах тоже стала понятна. Мне следовало сначала соблюсти приличия и сказать несколько церемонных предложений, принятых среди жителей моря.
— Велес, — коротко бросил я, и продолжил трапезу, справедливо полагая, что об этикете надо было подумать прежде, чем подвешивать меня вверх ногами и грозить страшной смертью от зубов собственных собратьев.
Я не торопился заканчивать с трапезой. Во-первых, стоило ещё раз обдумать сложившееся положение, во-вторых, неизвестно, когда доведётся поесть в следующий раз, и, в-третьих, я не мог отказать себе и немного не позлить наглого молгира, столь бесцеремонно обошедшегося со мной.
— Я готов услышать подробности, — сказал я, когда окончательно насытился.
Рыбьи глаза амфибии смотрели всё так же холодно и отчуждённо, но в них не промелькнули ни ярость, ни гнев. Показывать подобные эмоции эти существа считали ниже своего достоинства.