Брачный контракт на смерть

Молча встала и стукнула дверцей буфета — знаю, там стоит початая бутылка лафита.
— Арета! — возмутился отец, когда я вытащила пробку.
— После твоих слов могу делать все, что хочу, — огрызнулась в ответ. — Продал собственную дочь!
Проклятый отбор! Вся надежда на ректора, вдруг он использует связи и перекупит папин долг. Иначе придется паковать вещи в начале семестра и ехать в Люциниум — столицу владыки демона. Говорят, времена суток там поменялись местами, то есть днем ночь, а вечером — утро.
Застонав, потерла виски и щедро плеснула лафита в граненую рюмку.
В отборе строгие правила, нельзя сказаться больной, добровольно отказаться от участия. К участникам отбора приставлен личный врач владыки, его не подкупишь и не обманешь. Можно, конечно, попытаться заставить силой подтвердить, будто я на последней стадии чахотки, но далеко не уйдешь, уничтожат. Демоны не ценят чужие жизни, единственный способ сохранить свою — проходить все испытания и постараться не понравится владыке. Я не знала деталей отбора, но слышала, тех из финальной пятерки, кто не подошел на роль невесты, отпускали. Остальные… Поговаривали, существовало целое кладбище жертв отбора. И убивал их вовсе не владыка. Словом, у меня имелись все основания напиться, собрать вещи и уйти из дома.
— Надеюсь, ты поймешь и простишь меня, — отец предпринял слабую попытку примирения.
— Прощу? — удивленно подняла брови и сорвалась на крик: — Ты проиграл собственную дочь в карты и надеешься на прощение?! Ради фишек и бесовых карт в бордель продашь! Да пошел ты!
Стакан полетел в стену и разбился, попутно зацепив мамино любимое блюдо. А, плевать!
— Тихо, успокойся, я все улажу, — блеял отец.
Каким жалким он сейчас мне казался! Совсем не такой человек должен стать идеалом для дочери, родитель и не стал, я куда больше уважала учителей, преподавателей, чем его. Если бы не управляющий, прятавший деньги конторы во время игровых «запоев», мы давно бы пошли по миру. И только мама этого не видит. Ее нельзя беспокоить, портить картину ее идеального мира.
— Что случилось?
Матушка собственной персоной возникла на пороге. Как всегда, свежа, прекрасна и пахнет розами. Иногда она напоминала мне принцессу из детской сказки. Несмотря на возраст и рождение двух детей — у меня был старший брат, — матушка сохранила былую красоту и незамутненное невинное выражение глаз, а также любовь к розовому, из-за чего напоминала ходячий зефир. Вот и сегодня она нарядилась в одно из своих домашних платьев с рюшками, внушавших стойкое отвращение к сладкому. Мне же на пользу: боевым магам, даже будущим, вреден лишний вес.
— Ничего, отец всего лишь продал меня демону, — пожала плечами и сгребла в совок осколки.
— Не продал, а проиграл в карты, — засопев, поправил родитель. — С возможностью удачно выйти замуж.
Можно подумать, замена понятий что-то исправит!
Однако матушка услышала всего два слова: замуж и карты.
— Ах, ты опять играл? — она пожурила мужа пальчиком. — Сколько раз говорила: оставь эту пагубную привычку! Надеюсь, хотя бы жених симпатичный и богатый, и с положением, я не отдам Арету абы кому.
Не слушая моих объяснений, мать принялась обсуждать будущее торжество, радуясь, что дочь, наконец, забросит «мерзкую академию» и превратится в добропорядочную женщину.
Родительница, кажется, планировала мою свадьбу с рождения, успела выбрать и купить платье, продумать прическу, дело оставалось за малым — найти жениха. И тут отец… Неважно, каким образом я стану замужней, главное, окольцевать дочь.
— Счастливо оставаться! — оборвала матушку на полуслове, она как раз дошла до банкета. — Я переезжаю к тетке. И, — бросила косой взгляд на отца, — зайду в ратушу, сменю документы и откажусь от наследства. Все, играть на меня ты больше не сможешь, делать живым залогом — тоже.
— Арета, — возмутилась мать, — как ты смеешь так говорить с отцом?
Проигнорировала ее вопрос и поднялась к себе. Вещи в чемодан побросала быстро, смела все с полок в объемную дорожную сумку и, сгибаясь под тяжестью груза, побрела вниз. Ничего, перекантуюсь у тетки, потом учебный год начнется, осталась какая-то неделя.
— Арета, немедленно вернись!
Матушка ждала на площадке, широко раскинув руки, полная решимости не выпустить из дома. Значит, у двери дежурит отец.
— Ты никуда не пойдешь. Немедленно извинись и возвращайся в комнату, подумай над своим поведением.
Рассмеялась. Она до сих пор считает меня маленькой девочкой? Еще бы пригрозила запереть в детской. А мне, на минуточку, двадцать один год.
— Значит, извиниться? — сгрузила тяжелую сумку на пол и скрестила руки на груди. — А передо мной он извиниться не желает? Продал демону, обрек почти на верную смерть — и я виновата? Лучше дай пройти. Устав академии запрещает применение магии в мирное время, кроме экстренных случаев, сейчас именно такой.
Разумеется, я не собиралась причинить вреда, просто напугать, в крайнем случае, погрузить в стазис. Он безболезнен и спадает спустя пару часов — как раз хватит, чтобы убраться из города.
— Арета! — мама надула губы и топнула ногой.